Эрагон.Брисингр

Смущенный ее реакцией, Эрагон начал подумывать о мысленном барьере, и погрузился в поток магии, и с полной мощью древнего языка сказал:

- Атра гулия уни лиан таутхр оно у натра оно вайзе скёлир фра раутхр. – Наполняя фразу энергией, когда произносил слова заклинания, он обеспечивал то, что оно установит ход событий и таким образом улучшит судьбу женщины. Он сделал все возможное, чтобы ограничить количество энергии, которую он передал в благословение, поскольку, если он не поставит ограничения, то заклинание такого рода будет поддерживаться за счет его тела, пока не поглотит всю его энергию, оставляя его пустой оболочкой. Несмотря на его предусмотрительность, снижение его сил оказалось большим, чем он ожидал; его зрение помутилось, а ноги задрожали, угрожая подогнуться под ним.

Через минуту он оправился.

С чувством облегчения он убрал руку от лба женщины, чувство, которое она, казалось, разделяла, поскольку она отстранилась и вытерла свои руки. Она обращалась с ним, как человек, пытающийся очистить себя от небольшого количества грязного вещества.

Затем, Эрагон повторил процедуру с девочкой-подростком. Лицо ее расслабилось, когда он произнес заклинание, словно она могла чувствовать, что оно стало частью ее тела. Она сделала реверанс.

- Спасибо, Губитель шейдов. Мы у тебя в долгу. Я надеюсь, что ты преуспеешь в победе над Гальбаториксом и Империей.

Она повернулась, чтобы уйти, но остановилась, когда Сапфира фыркнула и продвинула голову мимо Эрагона и Анжелы, таким образом что она замаячила над этими двумя женщинами. Нагнув шею, Сапфира подула сначала на лицо старшей женщины, а затем на лицо младшей и, передавая свои мысли с такой силой, чтобы сокрушить все кроме самой крепкой защиты – поскольку она и Эрагон отметили, что у женщины с черными волосами был хорошо защищенный ум – сказала:

"Хорошей охоты, O Дикие. Пусть ветер усилится под вашими крыльями, пусть солнце всегда будет позади вас, и пусть вы застигнете врасплох свою добычу. И, Волчьи глаза, я надеюсь, что когда вы найдете тех, кто поймал ваши лапы в свои ловушки, то вы не убьете их слишком быстро."

Обе женщины напряглись, когда Сапфира начала говорить. Затем старшая хлопнула в ладоши перед своей грудью и сказала:

- Я не сделаю так, O Красивая Охотница. – Затем она поклонилась Анжеле, произнося:

- Воспитывать трудно, бей первым, Провидица.

- Поющий клинок.

В водовороте юбок она и подросток зашагали прочь и скоро скрылись из вида в лабиринте одинаковых серых палаток.

"Что, никаких отметок на их лбах?" – спросил Эрагон Сапфиру.

"Эльва была необыкновенной. Я не буду клеймить кого-то еще таким образом. То, что произошло в Фартхен Дуре едва... произошло. Инстинкт вел меня. Кроме этого, я не могу ничем объяснить."

Так как они трое шли к шатру Насуады, Эрагон поглядел на Анжелу.

- Кто это были?

Ее губы разомкнулись:

- Странники в своих поисках.

- Это едва ли ответ, - пожаловался он.

- Не в моих обычаях раздавать тайны как засахаренные орешки на зимнем солнцестоянии. Особенно когда они принадлежат другим.

Он затих на несколько шагов. Затем:

- Когда кто-то отказывается сообщить мне какую-то информацию, это только заставляет меня намного сильнее захотеть узнать правду. Я ненавижу быть неосведомлённым. Для меня вопрос, оставшийся без ответа, похож на шип в боку, который причиняет мне боль каждый раз, когда я двигаюсь, пока я не смогу выдернуть его.

- У тебя есть мое сочувствие.

- Почему?

- Потому, что если это так, ты должно быть проводишь каждый бодрствующий час в смертельной муке, поскольку жизнь полна не имеющих ответа вопросов.

В шестидесяти футах от шатра Насуады, группа копейщиков, идущих через лагерь, преградила им путь. Ожидая, пока воины пройдут мимо, Эрагон задрожал и подул на руки:

- Жаль, что у нас не было времени поесть.

Быстрая как всегда Анжела сказала:

- Это магия, не так ли? Она утомила тебя. – Он кивнул. Засунув руку в один из мешочков, что висели у нее на поясе, Анжела вытащила твердый коричневый комок, испещренный блестящими льняными семенами.

- Вот, это поддержит тебя до обеда.

- Что это?

Она настойчиво сунула его ему.

- Съешь это. Тебе понравится. Поверь мне. – Когда он брал масляный комок из ее пальцев, она схватила его за запястье другой рукой и удерживала его на месте, пока осматривала костные мозоли в полдюйма высотой на его суставах.

- Как умно с твоей стороны, - сказала она. – Они столь же уродливы, как и бородавки на жабе, но кто заботится о красоте, если они помогают сохранять твою кожу целой, а? Мне нравится. Мне очень сильно нравится. Ты был вдохновлен Аскудгамлнами гномов?

- Ничто не ускользнет от тебя, не так ли? – спросил он.

- Позволь этому ускользнуть. Я интересуюсь только теми вещами, которые существуют. – Эрагон моргнул, смущенный, так как он часто бывал обманут ею на словах. Она постучала по костной мозоли кончиком одного из своих коротких ногтей.

- Я сделала бы это себе сама, за исключением того, что это будет ловить шерсть, когда я буду прясть или вязать.

- Ты сама вяжешь пряжу? – спросил он, удивленный, что она занимается чем-то столь обычным.