Эрагон.Брисингр

- Эрагон, Анжела, вы оба знаете, на что это похоже – разделить чьи-то мысли и эмоции, как они умирают. Вы знаете, как это ужасно, как мучительно, каково чувствовать, будто часть вас самих ушла навсегда. И это только от смерти одного человека. Но ни один из вас не вынужден переживать такое, если вы сами не захотите, тогда как я... У меня нет никакого выбора, кроме как разделить это с ними всеми. Я чувствую каждую смерть вокруг себя. Даже сейчас я чувствую, как жизнь покидает Сефтона, одного из твоих мечников, Насуада, который был ранен на Пылающих Равнинах, и я знаю даже, какие слова могла бы сказать ему, чтобы уменьшить его страх перед забвением. Его страх настолько огромен, о, он заставляет меня дрожать. - С несвязным криком она вскинула руки перед лицом, как будто пытаясь отразить удар. А затем:

- А, его больше нету. Но есть другие. Всегда есть другие. Череда мертвых никогда не заканчивается. - Горькая насмешка в ее голосе усилилась, пародия на нормальную детскую речь. - Понимаете ли вы на самом деле, Насуада, Госпожа Ночная Охотница... Та, кто может стать Королевой всего Мира? Понимаете ли вы на самом деле? Я посвящена во все муки вокруг себя, как физические, так и духовные. Я чувствую их, как будто они мои собственные, и волшебство Эрагона заставляет меня облегчать боль тех, кто страдает, чего бы это мне ни стоило. А если я сопротивляюсь этому принуждению, как вот сейчас, то тело мое восстает против меня: мой желудок оборачивается кислотой, а моя голова пульсирует, как будто гном долбит по ней своим молотом, и мне трудно передвигаться, труднее, чем думать. Неужели это - то, чего ты желаешь мне, Насуада?

И ночью, и днем у меня нет ни минуты отсрочки от боли мира. С тех пор, как Эрагон благословил меня я познала только боль и страх, и никогда – радость или удовольствие. Более легкая сторона жизни, те вещи, которые примиряют нас с нашим существованием, мне было отказано в них. Я никогда не видела их. Никогда не испытывала. Только тьма. Только всеобщее страдание, страдание всех мужчин, женщин и детей в пределах мили, колотящее в меня подобно полуночному шторму. Это благословение лишило меня возможности быть похожей на других детей. Оно вынудило мое тело расти быстрее обычного, а мой ум еще быстрее. Эрагон способен лишить меня этой ужасной способности и принуждения с ним связанного, но он не может сделать меня такой, как я была или какой должна быть, не разрушая то, чем я стала. Я – урод, не ребенок и не взрослый, навсегда обреченный стоять в стороне. Знаете ли, я ведь не слепая. Я вижу, как вы отскакиваете, когда слышите меня, - Она покачала головой, - Нет, вы просите слишком многого от меня. Я не буду терпеть это ни ради тебя, Насуада, ни ради Варденов, ни ради всей Алагейзии, ни даже ради моей дорогой матери, будь она еще жива. Оно не стоит того, и ничего не стоит. Я могла бы жить одна, так, чтобы быть свободной от несчастий других людей, но это не то, чего я хочу. Нет, единственное решение в том, чтобы Эрагон попытался исправить свою ошибку, - ее губы изогнулись в лукавой улыбке, - а если вы не согласны со мной, если вы думаете, что я глупа и эгоистична, то почему бы тогда вам не вспомнить, что я ненамного больше грудного младенца и мне еще только предстоит праздновать свой второй день рождения. Только дураки ожидают, что дитя будет мучить себя ради высшего блага. Дитя я или нет, но я приняла решение, и что бы вы ни сказали, вам не переубедить меня. В этом я тверда, как железо.

Насуада принялась было снова убеждать ее, но как Эльва и обещала, это было бесполезное занятие. В конце концов Насуада попросила Анжелу, Эрагона и Сапфиру вмешаться. Анжела отказалась на том основании, что она не могла изменить к лучшему слова Насуады и полагала, что выбор Эльвы – ее личное дело, и поэтому девочка должна быть в состоянии поступить так, как ей того хочется, не будучи заклеванной, как орел, стаей соек. Эрагон был схожего мнения, но он решился сказать:

- Эльва, я не могу указывать тебе, как ты должна поступать, это можешь решить только ты сама — но не отвергай окончательно просьбу Насуады. Она пытается спасти нас всех от Гальбаторикса и нуждается в нашей поддержке, как бы ни был мал шанс на успех. Будущее скрыто от меня, но мне кажется, что твоя способность могла бы стать прекрасным оружием против Гальбаторикса. Ты могла бы предсказать каждое его нападение. Ты могла бы нам точно сказать, как противодействовать его защите. И самое главное, ты была бы в состоянии почувствовать, где Гальбаторикс уязвим, где его самое слабое место, и как мы могли бы ранить его.

- Тебе надо приложить гораздо больше усилий, Всадник, если ты хочешь, чтобы я передумала.

- Я не пытаюсь переубедить тебя, - заявил Эрагон, - Я лишь хочу удостовериться, что ты достаточно надежно взвесила свое решение и что ты не примешь его чересчур поспешно.

Девочка шевельнулась, но не ответила.

Тогда Сапфира спросила:

"Что у тебя на сердце, о Сияющее Чело?"

Эльва ответила мягким тоном, без следа какой-либо агрессивности: