Эрагон.Брисингр

– Как мы должны относиться к вам, впрочем, если мы победим Гальбаторикса, и Насуада даст вашей расе землю, которую вы попросили, а лет через двадцать ваши дети начнут убивать и грабить, когда только так они могут получить партнера? Если ты знаешь свою собственную историю, Гарцвог, то ты знаешь, что так было всегда, когда ургалы подписывали мирные соглашения.

С хриплым вздохом Гарцвог сказал:

– Тогда мы будем надеяться, что есть еще Ургралгра за морем и что они более мудры, чем мы, поскольку нас не будет больше на этой земле.

Ни один из них не говорил больше той ночью. Гарцвог свернулся на своей стороне и спал со своей огромной головой, лежа на земле, в то время как Эрагон завернулся в свой плащ и сидел напротив пня и пристально глядел на медленно вращающиеся звезды, уплывающий в и из его снов наяву.

К концу следующего дня они вошли в поле зрения Беорских гор. Сначала горы были не чем иным, как призрачными очертаниями на горизонте, искаженные гранями белого и фиолетового, но поскольку вечер приближался к ночи, далекая цепь приобретала сущность, и Эрагон смог разобрать темную группу деревьев вдоль основания, и выше них еще более широкую группу мерцающего снега и льда, и, все еще более высокие, пики сами собой, которые были серым, голым камнем, так как они были настолько высоки, что никакие растения не росли на них и никакой снег не падал на них. Как тогда, когда он в первый раз увидел их, полный размер Беорских гор потряс Эрагона. Каждый его инстинкт утверждал, что ничего такого большого не могло существовать, и все же он знал, что его глаза не обманывали его. Горы составляли в среднем десять миль высотой, а многие были еще выше.

Эрагон и Гарцвог не останавливались этой ночью, а продолжили бежать в часы темноты и в течение следующего дня. Когда настало утро, небо стало ярким, но из-за Беорских гор был почти полдень прежде, чем солнце прорвалось выше между двумя пиками и лучами света такого же широкого, как сами горы заструилось по земле, которая была все еще поймана в холодные неясные тени. Эрагон остановился затем, на берегу ручья и рассматривал это зрелище в немом удивлении в течение нескольких минут.

Когда они огибали огромную цепь гор, их путешествие начало казаться Эрагону неприятно похожим на его полет из Гиллида в Фартхен Дур с Муртагом, Сапфирой и Арьей. Он даже подумал, что узнал место, где они расположились лагерем после пересечения пустыни Хадарак.

Долгие дни и более длинные ночи проносились и с мучительной медлительностью и с удивительной скоростью, поскольку каждый час был похож на последний, что заставило Эрагона чувствовать не только, словно их испытание никогда не закончится, но также, словно большая часть его никогда не имела места.

Когда он и Гарцвог достигли входа в большое ущелье, которое раскалывало цепь гор на много лиг с севера на юг, они повернули направо и пошли между холодными и одноликими пиками. Достигнув реки Беартуф, которая вытекала из узкой долины, которая вела к Фартхен Дуру, они перешли вброд холодные воды и двинулись на юг.

Той ночью прежде, чем они решились идти на восток в подходящие горы, они расположились лагерем у маленького водоема и дали отдохнуть своим ногам. Гарцвог убил другого оленя из своей пращи, на сей раз самца, и они оба наелись.

Утолив свой голод, Эрагон сгорбился, латая дыру в боку своего ботинка, когда услышал жуткое завывание, которое заставило его пульс бешено забиться. Он осмотрел темнеющий пейзаж, и к своей тревоге, увидел силуэт огромного животного, бегущего скачками вблизи с выровненным галькой берегом водоема.

– Гарцвог, – сказал Эрагон тихим голосом, дотянулся до своей сумки и вытащил свой меч.

Подняв камень размером с кулак с земли, кулл положил его в кожаный карман своей пращи, а затем, поднимаясь в свой полный рост, он открыл пасть и проревел в ночь, пока земля не зазвонила эхом его дерзкого вызова.

Животное остановилось, затем продолжило в более медленном темпе, нюхая землю тут и там. Когда оно вошло в круг света от костра, дыхание Эрагона задержалось в горле. Стоящее перед ними животное было волком с серой спиной таким же большим, как лошадь, с клыками как сабли и горящими желтыми глазами, которые следили за каждым их движением. Лапы волка были размером с небольшой щит.

«Шрргн!» – подумал Эрагон.

Когда гигантский волк кружил около их лагеря, двигаясь почти тихо, несмотря на свой большой вес, Эрагон подумал об эльфах и как они имеют дело с диким животным, и на древнем языке он сказал:

– Брат Волк, мы не причиним тебе никакого вреда. Сегодня вечером наша стая отдыхает и не охотится. Пожалуйста, раздели нашу пищу и теплоту нашего логова до утра. – Шрргн остановился, и его уши повернулись вперед, пока Эрагон говорил на древнем языке.

– Огненный Меч, что ты делаешь? – прорычал Гарцвог.

– Не нападай, если он не нападет.