Эрагон.Брисингр

"Да, мне нравится думать, что я спасла бы тебя, Эрагон, - сказала Сапфира, поворачивая голову, чтобы посмотреть на него. - Но меня волнует, что я подчинилась бы Империи для того, чтобы сохранить тебя, невзирая на последствия для Алагейзии. - Затем она покачала своей головой и взрыхлила почву когтями. - Ах, это – бесцельные рассуждения. Ты здесь и в безопасности, и это истинная форма мира. К тому же, если каждый день обдумывать зло, которое, возможно, случилось бы, то можно отравить счастье, которое мы уже имеем..."

В этот момент патруль, остановившись из-за нервных лошадей в тридцати ярдах от них, спросил разрешения сопроводить всех троих к Насуаде. Один из мужчин соскочил со своего коня и предоставил его Арье, а затем группой они двинулись в направлении моря палаток к юго-западу. Сапфира задала темп: она неторопливо ползла, что позволяло ей и Эрагону насладиться компанией друг друга перед тем, как погрузиться в шум и хаос, который обязательно должен захватить их, как только они приблизятся к лагерю. Эрагон узнал о Роране и Катрине, затем сказал:

"Ты ела огненную траву (полагаю, имеется в виду иван-чай)? Твое дыхание мне кажется более сильным, чем обычно."

"Конечно, да. Ты обращаешь на это внимание потому, что тебя не было в течение многих дней. Я пахну так же, как должен пахнуть дракон, и я буду благодарна, если ты не будешь делать унизительных комментариев по этому поводу, если только не хочешь, чтобы я треснула тебя по голове. К тому же вы, люди, не имеете ничего, чем возможно похвастаться: потные, сальные, жирные для того, что бы съесть вас. Единственные существа столь же зловонные как люди – козлы и зимующие медведи. По сравнению с вами, запах дракона - духи, столь же восхитительные, как луг горных цветов."

"Ну, будет, не преувеличивай. Хотя, - сказал он, морща нос. - После Агэти Блёдрен я заметил, что люди стремятся быть зловонным. Но ты не можешь считать меня таким же, как все остальные, поскольку я теперь не совсем человек."

"Возможно, но тебе все равно нужна ванна!"

Пока они пересекали равнину, все больше и больше мужчин собиралось вокруг Эрагона и Сапфиры, обеспечив их в целом ненужной, но очень впечатляющей охраной. После времени, проведенного в дебрях Алагейзий, плотная масса тел, неблагозвучная какофония, возбужденные голоса, шторм незащищенных мыслей и эмоций, смешанные движения, похлопывания рук и гарцевание лошадей подавляюще действовали на Эрагона. Он ушел глубоко в себя, где противоречивый умственный хор был не более громким, чем отдаленная волна аварии. Даже через слои барьеров он ощутил двенадцать эльфов, приближающихся с другой стороны лагеря, быстро и грациозно, как желтоглазые горные коты. Стремясь произвести благоприятное впечатление, Эрагон расчесал свои волосы пальцами и расправил плечи, затем установил защитные барьеры вокруг своего сознания таким образом, что бы никто, кроме Сапфиры, не смог слышать его мысли. Эльфы пришли, чтобы защитить его и Сапфиру, но, в конечном счете, их преданность принадлежала Королеве Имиладрис. Он был благодарен за их присутствие и сомневался, что, свойственная эльфам вежливость, позволила бы им подслушивать его, но он не хотел ни обеспечивать Королеву какой–либо информацией касающейся варденов, ни способствовать обретению ею власти над ним. Он не сомневался, что она сделала бы это, если б смогла оторвать его от Насуады. В целом, эльфы не доверяли людям, ни после измены Гальбаторикса, ни до этого по другим причинам, он был уверен, что Имиладрис предпочла бы иметь его и Сапфиру под своей командой. Из всех властителей, которых он встречал, он доверял Имиладрис меньше всего. Она была слишком властной и слишком странной.

Двенадцать эльфов остановились перед Сапфирой. Они поклонились, выкрутив свои руки так же, как это сделала Арья, и по одному представились Эрагону с предварительной фразой эльфийского традиционного приветствия, на которую он ответил соответствующими словами. Затем ведущий эльф, высокий, красивый мужчина с блестящей иссиня-черной шерстью на мощном теле, провозгласил цель их миссии для каждого в пределах слышимости и формально спросил Эрагона и Сапфиру, могут ли они, двенадцать, вступить в свои обязанности. 

- Можете, - произнес Эрагон.

"Можете", - произнесла Сапфира.

Затем Эрагон спросил:

- Блодгарм-водхр, я мог видеть вас на Агэти Блёдрен?

Поскольку он помнил, что видел эльфа с подобной шерстью, мелькающего среди деревьев во время праздника.

Блодгарм улыбнулся, обнажая звериные зубы.

- Я полагаю, что вы видели мою кузину Лиотху (Liotha). Мы больше других разделяем поразительное фамильное сходство, хотя ее мех коричневый и пятнистый, тогда как мой синий.

- Я поклялся бы, это были вы.

- К сожалению, я был занят другим в то время и не смог посетить празднование. Возможно, я буду иметь возможность в следующий раз, сотню лет спустя.

"Разве ты не согласишься со мной, - сказала Сапфира Эрагону. - Что он имеет приятный аромат?"

Эрагон вдохнул воздух.

"Я ничего не чувствую. Хотя должен был бы, если б действительно от него чем-то пахло."