Эрагон. Наследие

«Арья?..» Эрагон обернулся и встревожился, не обнаружив ее рядом с собой. Он стал оглядывать площадь и наконец увидел Арью, отбивавшуюся от двух десятков солдат. Потом ее все-таки схватили за руки и за ноги и попытались куда-то уволочь с площади. Арья, высвободив одну руку, ударила одного из солдат в нижнюю челюсть и сломала ему шею, но второй раз ударить не успела: место убитого тут же занял другой солдат.

Эрагон метнулся к ней. Но, чувствуя во всем теле прямо-таки невероятную усталость, слишком низко опустил меч, и Брисингр, зацепившись за чью-то кольчугу, вылетел у него из рук и со звоном покатился по земле. Эрагон подхватил меч, но на секунду остановил свой бег – он не был уверен, что будет способен драться в таком состоянии, – но тут увидел, как на Арью навалились еще двое, и прибавил ходу.

В тот момент, когда он подбежал к Арье, ей как раз удалось на мгновение сбросить с себя солдат и вырваться, но те снова ринулись к ней. Однако схватить ее не успели: Эрагон ударил одного из них в бок, кулаком ломая ему ребра. Затем какой-то воин с роскошными нафабренными усами попытался нанести ему колющий удар в грудь, но Эрагон перехватил его клинок голыми руками и переломил пополам, а потом нанес усатому воину сильнейший удар тем же обломком. Через несколько секунд все те, кто угрожал Арье, уже лежали мертвыми или ранеными на земле, ибо тех, кого не успел сразить Эрагон, прикончила сама Арья.

Когда все было кончено, она сказала:

– Я бы вполне справилась и сама.

И Эрагон, с трудом переводя дыхание и для равновесия упершись руками в колени, ответил:

– Я знаю… – И кивнул в сторону ее правой руки – той, что была так жутко изуродована, когда она пыталась вытащить ее из железного наручника. Арья тут же смутилась и спрятала искалеченную руку. – Можешь считать, что я сделал это в знак благодарности.

– Хорошенькая благодарность! – И Арья слабо улыбнулась.

Почти все солдаты уже успели разбежаться с площади; те же, кто еще там оставался, испуганно пятились к домам, со всех сторон теснимые варденами. Куда бы Эрагон ни глянул, повсюду воины Гальбаторикса бросали оружие и сдавались.

Он поднял меч и вместе с Арьей двинулся к желтой глиняной стене, выискивая местечко, где было относительно чисто и не видно крови и нечистот. Присев под самой стеной, они стали смотреть, как вардены входят в город.

Вскоре к ним присоединилась Сапфира. Она ласково тыкалась носом Эрагону в лицо, он с улыбкой гладил ее морду, а она в ответ мурлыкала, как кошка.

«Тебе все удалось!» – мысленно похвалила она его.

«Нам удалось!» – возразил он.

Блёдхгарм, по-прежнему сидевший у Сапфиры на спине, развязал крепежные ремни и соскользнул на землю, и у Эрагона на мгновение даже голова закружилась: перед ним была точная копия его самого. Но, приглядевшись, он решил, что ему не нравится, как курчавятся волосы у «копии» на висках.

Блёдхгарм сказал нечто невнятное на древнем языке, и тело его задрожало, окуталось дымкой, точно мираж в сильную жару, и он снова стал самим собой – высоким, покрытым шерстью, желтоглазым, длинноухим и острозубым эльфом. Если честно, Блёдхгарм никогда не был особенно похож ни на эльфа, ни на человека, однако сейчас на его напряженном, жестком лице все же читалась глубокая, почти человеческая печаль.

– Губитель Шейдов, – сказал он, кланяясь Эрагону, – Сапфира сообщила мне о гибели Вирдена. И я… – но договорить он не успел: десять его верных помощников-эльфов, вынырнув из густой толпы, подбежали к ним с мечами в руках.

– Губитель Шейдов! – восклицали они восторженно. – Аргетлам! Сверкающая Чешуя!..

Эрагон устало приветствовал их и даже отчасти ответил на их многочисленные вопросы, хотя предпочел бы, чтобы его оставили в покое.

Но тут разговор их был внезапно прерван страшным ревом. Темная тень мелькнула над площадью, и Эрагон, подняв глаза, увидел Торна, целого и невредимого, который парил прямо над ними в восходящем потоке воздуха.

Эрагон выругался и вскочил на Сапфиру, выхватывая из ножен Брисингр. Арья, Блёдхгарм и другие эльфы тут же заняли возле драконихи круговую оборону. Их совместная мощь была поистине великолепна, и все же Эрагон не был уверен, хватит ли ее, чтобы отогнать Муртага.

Вардены дружно, как один, тоже задрали головы кверху. Они, может, и проявляли храбрость в бою, но все же любой храбрец мог спасовать при виде разъяренного дракона.

– Эй, братец! – крикнул Муртаг, и его усиленный магией голос прозвучал так оглушительно, что Эрагон невольно зажал уши. – Я возьму у тебя столько крови, сколько мне понадобится в уплату за те увечья, которые ты нанес Торну! Ты можешь захватить Драс-Леону – для Гальбаторикса этот город ничего не значит. Но это еще далеко не последнее наше сражение, Эрагон Губитель Шейдов, клянусь тебе в этом.

И с этими словами Муртаг развернул Торна и полетел над Драс-Леоной куда-то на север; вскоре они скрылись в клубах дыма, поднимавшегося над охваченными пожаром домами близ разрушенного храма.

На берегах озера Леона

Эрагон быстро шел через темный лагерь, стиснув зубы и решительно сжав кулаки.