Эрагон. Возвращение

Эрагон улыбкой попытался его ободрить:

– Я могу дать тебе напиться, но лучше бы ты подождал, пока я тебя исцелю. Можешь еще немножко потерпеть? Потерпи – и я дам тебе сколько угодно воды, обещаю.

Воин, с трудом подавив очередной приступ боли, пробормотал:

– Хорошо, раз ты обещаешь, надо потерпеть…

Эрагон с помощью магии извлек стрелу, а потом они с Сапфирой принялись исцелять внутренности раненого, отчасти используя и его собственную энергию, чтобы усилить действие заклинаний. Дело заняло несколько минут, после чего воин приподнялся, с изумлением осмотрел свой живот, провел ладонью по гладкой коже и, глядя на Эрагона, пробормотал:

– Я… ах, Губитель Шейдов! Да я… Ты же… – В глазах его блестели слезы.

Эрагон протянул ему бурдюк с водой:

– Вот, держи. Он тебе нужнее, чем мне.

Пройдя еще сотню ярдов и миновав стену густого едкого дыма, Эрагон и Сапфира увидели Орика и еще с десяток гномов, среди которых было и несколько женщин. Они окружали тело Хротгара. Короля гномов возложили на четыре боевых щита; золотая его кольчуга сияла. Горе гномов было безмерно; они рвали на себе волосы, били себя в грудь и с проклятиями и стенаниями грозили небесам кулаками. Эрагон, склонив голову, прошептал:

– Стидья унин морранр, Хротгар Кёнунгр! Покойся с миром, король Хротгар!

Орик не сразу заметил Эрагона и Сапфиру. Когда он обернулся, его трудно было узнать: лицо покраснело от слез, борода всклочена, коса расплелась. Шатаясь, он подошел к Эрагону и спросил:

– Ты убил того труса, который в ответе за смерть Хротгара?

– Ему удалось бежать. – Эрагон не смог заставить себя сказать, что это был Муртаг.

Орик ударил себя кулаком по ладони:

– Барзул!

– Но я клянусь тебе всеми камнями Алагейзии, клянусь как твой брат по клану Ингеитум, что сделаю все, чтоб отомстить за смерть великого Хротгара!

– Да! Ведь только ты – если не считать эльфов – в силах покарать подлого убийцу! Отыщи его! Сотри его в пыль! Выдерни ему все зубы! Залей ему в глотку расплавленный свинец! Пусть самыми жестокими страданиями заплатит за каждую минуту украденной им жизни Хротгара!

– И все же Хротгар принял славную смерть, смерть героя, не так ли? Он ведь наверняка хотел умереть именно так – в бою, с верным Волундом в руках.

– В бою – да! И лицом к лицу с честным противником, у которого хватило бы смелости выйти против него и сражаться, как подобает воину. Но не с жалким трусом, воюющим с помощью гнусной магии! – Горестно покачав головой, Орик оглянулся на мертвого Хротгара, скрестил руки на груди и опустил голову. Потом, судорожно вздохнув, сказал: – Мои родители, как ты знаешь, умерли от оспы, а меня выходил и воспитал Хротгар. Он принял меня в свой Дом. Он сделал меня своим наследником! Потерять его… – Голос Орика сорвался, и он спрятал лицо в ладони. – Потерять его – это все равно что снова потерять отца!

Такое горе, такая безысходность звучали в голосе гнома, что Эрагон, всей душой разделяя его чувства, прошептал:

– Я тебя понимаю.

– Я знаю, Эрагон… знаю. – Орик вытер глаза и кивнул в сторону стоявших поодаль гномов. – Теперь в первую очередь мы должны доставить тело Хротгара в Фартхен Дур и похоронить его рядом с предшественниками. Затем члены Дургримст Ингеитум должны избрать нового вождя, а уже после этого тринадцать вождей кланов, включая и присутствующих здесь, выберут нового короля. Что будет потом, я не знаю. Случившаяся трагедия может подвигнуть некоторые кланы выступить против нашего общего дела… – Орик снова печально покачал головой.

Эрагон положил ему руку на плечо:

– Ты пока об этом не тревожься. Тебе стоит лишь слово сказать, и я приду к тебе на помощь – и рукой своей, и всеми своими знаниями. Если хочешь, пойдем ко мне в шатер, откроем бочонок славного медового напитка и выпьем за светлую память Хротгара.

– Да, хорошо бы… Но не сейчас. Мы еще не закончили обращение к нашим богам: нужно испросить у них для Хротгара свободный вход в загробный мир. – И Орик, оставив Эрагона, вернулся к своим соплеменникам и присоединил свой голос к возносимой ими мольбе.

Эрагон и Сапфира побрели дальше, и дракониха заметила:

«Жаль. Хротгар был великий король!»

«И вообще замечательная личность. – Эрагон вздохнул. – Пожалуй, сейчас нам надо поскорее отыскать Арью и Насуаду. Я все равно не в силах исцелить даже царапину, а мне еще надо сообщить им про Муртага».

Сапфира согласно кивнула, и они повернули на юг, к лагерю варденов, но не успели сделать и несколько шагов, как навстречу им со стороны реки Джиет стал решительно приближаться Роран. Эрагона охватила неясная тревога. Роран остановился в двух шагах от них, широко расставив ноги и в упор глядя на брата. Губы у него шевелились, но он, казалось, не в силах был произнести ни слова.

Потом он сделал еще шаг и с силой ударил Эрагона в лицо.

Эрагон легко мог бы уклониться от удара, но даже не пошевелился, лишь чуть отвел в сторону подбородок, чтоб Роран не сломал себе пальцы.

Ему было очень больно, но, поморщившись, он все же сумел заставить себя сказать довольно спокойно:

– Думаю, я это заслужил.