Эрдейский поход

Всадник, пытаясь дотянуться, нагнулся с седла, выбросил руку во всю длину.

Удобно...

Всеволод руку эту перехватил. И руку, и топор. Резко и сильно дернул на себя. Чересчур ретивый беженец или кто он там есть на самом деле, в седле не удержался. Грохнулся оземь, выронил оружие.

Отчетливо звякнуло железо. А под откинувшейся полой овчинного тулупа блеснула короткая кольчуга.

Вот такие сбеги, значит, пожаловали...

В следующее мгновение Всеволод держал уже не коней – мечи. В каждой руке – по верному клинку. Булат и серебро, скованные воедино... Чтоб и нелюдь, и людей лихих...

Замерли русичи. Остолбенели угры.

Бородатый возница, бросив вожжи и кнут, лез куда-то под полог повозки.

Интересно, что у него там? Всеволод подскочил к правому борту. Взмахнул мечами. Два удара крест-накрест. Отточенные острия с треском вспороли туго натянутый тент. Рассеченные шкуры опали, открывая нутро повозки.

В повозке были люди. При доспехах, при оружии. При хорошем оружии, а не с тем убожеством, что выставляла напоказ «охрана» обоза. И у каждого на шеломе – по черному перу.

Бойцы «сбегов» быстро смекнули, что таиться им больше нет смысла. Воины с черными перьями выскакивали, вываливались наружу из-за полога. Из рваной дыры. А первым сиганул с козел бородач-возница с секирой в руках – вот что он искал, вот зачем тянулся!

Первым соскочил и первым же рухнул скошенный ударами Всеволода – с правой и с левой.

Упал еще один противник с пропоротым брюхом. Тонко визгнул третий – с отрубленной рукой. Раненый пополз под колеса, пятная землю кровавым следом. Дернулись испуганные лошади. Колеса переехали раненого. Повозка перевернулась, навалившись на воротную створку. Гнедые сорвались.

Четвертым нападавшим был всадник с коротким копьем, объехавший повозку. С этим повозиться пришлось дольше.

– Не сбеги! Черные тати это! – кричали за спиной Всеволода русичи. – Бе-е-ей!

– Хайдуки! – орали угры.

Золтан Эшти уже оценил обстановку. И на этот раз – правильно. Шекелисский сотник, призывая своих бойцов, атаковал вторую повозку, тоже въехавшую в ворота. Повозка встала, подперев боком вторую воротную створку. Все делалось с умыслом: упряжь перерезана, кони пущены на свободу, и тяжелый фургон теперь с места не сдвинуть. А вот тех, кто укрылся в крытом возу...

Золтан сшиб мечом возницу и теперь яростно колол и рубил врага через опущенный полог. За пологом кричали.

Кто-то – маленький и юркий в легком кожаном доспехе – неожиданно выскочил из-под повозки за спиной Золтана. Взмахнул длинным граненым шипом-кинжалом. Но...

Белое и рычащее мелькнуло в темной ночи, молниеносным прыжком перемахнуло через залитые кровью козлы... Верный пес сшиб человека, посмевшего поднять оружие на хозяина. Рамук перехватил хайдукскую руку, сжал челюсти. Прикрытое лишь кожаной рукавицей запястье хрустнуло на собачьих клыках. Пронзительный вопль... Затем – бульканье. Это Рамук уже добрался до горла врага. Видимо, горло тоже оказалось защищенным недостаточно хорошо.

А громадный белый пес вновь стоит на ногах. Смотрит – не грозит ли хозяину новая опасность. Морда – в крови. Пасть оскалена. Прыжок – следом за Золтаном. В самую гущу схватки. Золтан рубил. Рамук рычал и рвал. И что-то в нем, пожалуй, все-таки было сейчас от оборотня.

Из фургонов, оставшихся снаружи, сыпались люди. В каждой повозке, как выяснилось, укрывалось по четыре-пять человек. Еще – возницы, что хватали припрятанное оружие, сбрасывали с окольчуженных плеч крестьянские тулупы и лезли в бой. Разбойники напирали, не давая затворить ворота.

Но путь лиходеям уже преграждали живой стеной ратники Золтана и русские дружинники. Краем глаза Всеволод заметил справа длинный рыцарский меч Конрада. Слева мелькнули белая накидка со связанными за спиной рукавами и широкий клинок Бранко.

В обоз со стен уже летели стрелы. Стрелы сбивали конных и пеших, валили возниц, пронзали повозки и там, за пологами и навесами, тоже находили замешкавшихся жертв. Три или четыре раза из повозок выстрелили в ответ. Не очень, впрочем, удачно. Но дело сейчас решалось не меткостью, а стойкостью в рукопашной схватке. В воротах кипела яростная сеча.

Попытка хитростью овладеть узким проходом в каменной стене успехом пока не увенчалась: штурмующих вытесняли наружу. Вероятно, хайдуки, прикидывавшиеся беженцами, не рассчитывали, что столкнутся с таким количеством ратников. Дрались разбойники отчаянно, но не шибко умело. И все же отступали, оставляя одну крытую телегу за другой. Однако ворота, основательно приваленные двумя повозками и добрым десятком трупов, по-прежнему были нараспашку. А по ущелью на подмогу застрявшему обозу спешит конница угорских разбойников. И сверху на всадников не падает, не сыплется. Ничего.

– Золтан! – крикнул Всеволод. – Где камни?! Почему верхние дозоры медлят?!

– Не знаю! Не знаю я! – Шекелис рубился с двумя противниками и к долгим разговорам склонен не был.

Рамук терзал третьего.

Кавалерия черных хайдуков приближалась. С гиканьем, с посвистом. А коли поспеет помощь к открытым воротам – может измениться весь ход сражения.

Глава 30