Эркюль Пуаро

– Времени у вас в обрез, – сказала она. – К чему такая спешка?

– Спросите что полегче! Мне она ничего не сказала.

– Вот странно. Почему?

– Почему... – задумчиво произнес Пуаро, – потому что боялась, что ее подслушают. Она довольно ясно дала мне это понять.

– Ну и ну... – возмутилась мисс Лемон, всегда готовая встать на защиту своего патрона. – Дела, люди ждут! Подумать только, чтобы вы неслись сломя голову из-за чьего-то сумасбродства! Я всегда замечала, что эти художники и писатели такие неуравновешенные – никакого чувства меры. Я сейчас же пошлю телеграмму: «Сожалею, не могу покинуть Лондон», а?

Ее рука потянулась к трубке, но Пуаро остановил ее.

– Du tout![55] И будьте добры, срочно вызовите такси. – Он повысил голос: – Жорж! Туалетные принадлежности в мой саквояж! И побыстрее, как можно быстрее! Мне надо успеть на поезд.

II

Сто восемьдесят две мили из двухсот двенадцати поезд несся на предельной скорости, последние тридцать тащился еле-еле, пыхтя и как бы извиняясь, пока не достиг станции Нассикоум. Только один пассажир сошел здесь – Эркюль Пуаро. Он с опаской преодолел зияющую пропасть между ступенькой поезда и платформой и посмотрел по сторонам. Вдалеке, у багажного вагона, возился с вещами носильщик. Пуаро взял свой саквояж и двинулся по платформе к выходу. Он сдал билет и вышел через кассовый зал.

Огромный кузов «Хамбера»[56] вытянулся снаружи, шофер в униформе вышел вперед.

– Мистер Эркюль Пуаро? – почтительно спросил он.

Он взял саквояж, распахнул дверцу машины.

Проехав через мост над железнодорожными путями, они свернули на извилистую дорогу, плотно обсаженную высокими кустарниками. Вскоре справа живая изгородь расступилась, и открылся красивый вид на реку и далекие, тронутые туманной голубизной холмы. Шофер съехал на обочину и остановился.

– Река Хэлм, сэр, – сказал он. – А вдали – Дартмур.

Несомненно, требовалось выразить восхищение. Пуаро несколько раз пробормотал: «Magnifique!»[57] На самом же деле природа мало волновала его, и слова восхищения могли сорваться с его губ скорее при виде хорошо возделанного огорода. Мимо прошли две девушки, с трудом шагающие вверх по шоссе. Они были в шортах, с тяжелыми рюкзаками, головы их были повязаны широкими пестрыми шарфами.

– Здесь рядом туристский центр, сэр, – пояснил шофер, как видно, взявший на себя обязанности гида Пуаро по Девону. – В Худаун-парке. Раньше он принадлежал мистеру Флетчеру. Потом его купила Ассоциация молодежных туристских центров, и в летнее время там масса народу. Иногда человек сто набирается. Но принимают не больше чем на пару ночей, а потом – иди себе дальше. Тут и парни, и девушки, и большинство иностранцы.

Пуаро задумчиво кивал головой, глядя вслед девушкам. Он уже в который раз убедился в том, что шорты идут далеко не всем представительницам прекрасного пола. Он с болью прикрыл глаза. И почему, ну почему молодые женщины позволяют себе так одеваться? Обгоревшие под солнцем ноги так неэстетичны!

– Ноша у них, видно, нелегка, – пробормотал он.

– Да, сэр. К тому же и от станции, и от автобусной остановки путь немалый. А до Худаун-парка еще добрых две мили. – Он помедлил. – Если вы не против, сэр, мы можем их подвезти.

– Конечно, конечно, – великодушно согласился Пуаро.

Он один в роскошном, полупустом автомобиле, а тут эти две запыхавшиеся, обливающиеся потом женщины, согнувшиеся под тяжестью рюкзаков, женщины, которые не имеют ни малейшего представления о том, как надо одеваться, чтобы быть привлекательными для противоположного пола.

Шофер тронул машину, и она с тихим рокотом остановилась рядом с девушками. Они с надеждой повернули к ним свои испуганные вспотевшие лица.

Пуаро открыл дверцу, и девушки забрались в машину.

– Очень мило, спасибо, – сказала одна из них с иностранным акцентом, блондиночка. – Да, дорога оказалась длиннее, чем я думала.

Другая, с загорелым, раскрасневшимся лицом и выбившимися из-под шарфика выгоревшими каштановыми волосами, только кивнула несколько раз головой и пробормотала:

– Grazie[58].

Белокурая продолжала живо болтать:

– Я приехать в Англию на каникулы, на две недели. Я из Голландия. Англия мне очень нравится. Я уже побывать в Стратфорд-на-Эйвон, Шекспировский театр, замок Уорик. Потом я была в Кловелли. Уже осмотреть собор в Эксетер, быть в Торки... Очень красиво... Я приехать смотреть здесь известные красивые места, а завтра пройду через реку и буду в Плимут, откуда было сделано открытие Новый Свет.

– А вы, синьорина? – обратился Пуаро к другой девушке.

Но та только улыбалась и трясла своими кудряшками.

– Она плохо говорить по-английски, – пояснила голландка. – Мы обе чуть-чуть знаем по-французски и говорить в поезде на французском. Она из-под Милан, в Англии у нее есть родственница, замужем за джентльменом, который имеет большой бакалейный магазин. Она вчера приехать с подруг в Эксетер, но отравиться запеченный телячий окорок из какой-то лавки, и ей пришлось остаться в Эксетере, чтобы выздоравливать. Это нехорошо – в жаркую погоду есть запеченный окорок.