Эркюль Пуаро

Она смотрела на него своими восхитительными глазами, окаймленными огромными ресницами, глазами, перед которыми могли устоять лишь немногие мужчины.

Кеннет Маршалл долго не сводил с нее взгляда. Лицо его оставалось строгим. Спокойным голосом он сказал ей:

– Я ведь тебя хорошо знаю, Арлена...

IV

С южной стороны отеля к пляжу спускались террасы. Там же начиналась тропинка, огибающая по верху обрыва весь юго-западный берег острова. В пяти минутах ходьбы внизу от тропинки вела лестница, спускающаяся к высеченным в скале террасам, значившимся на карте острова под названием «Солнечный Карниз». Там, прямо в камне были сделаны углубления в виде ниш с удобными сидениями.

После ужина Патрик Редферн с женой присели в одной из этих ниш. Ночь была светлая, и лунные отблески играли на воде.

– Какой прекрасный вечер! – воскликнул Патрик. – Правда, Кристина?

– Да.

Ответ был произнесен таким тоном, что ему стало не по себе. Он замолчал, устремив взгляд прямо перед собой.

– Ты знал, что эта женщина будет здесь? – спросила Кристина после недолгого молчания.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – ответил он, повернувшись к ней.

– Ты прекрасно все понимаешь!

– Послушай, Кристина, я не знаю, что с тобой происходит...

Она перебила его, и голос ее чуть задрожал:

– Что со мной происходит? Вернее будет спросить, что происходит с тобой!

– Со мной? Ничего.

– Нет, Патрик. Приехать сюда хотел ты. Ты так меня уговаривал, что я согласилась. Я ведь хотела поехать в Тинтеджел, где... мы провели наш медовый месяц. Но ты стоял на своем. Ты хотел, чтобы мы приехали сюда...

– А разве это не прелестный уголок?

– Может быть. Но ты хотел приехать сюда, зная, что она будет здесь!

– Она? Кто она?

– Миссис Маршалл!.. Ты влюблен в нее!

– Ради бога, Кристина, не говори глупостей! С каких это пор ты стала разыгрывать сцены ревности?

В его негодовании чувствовалось что-то наигранное, фальшивое.

– Мы были так счастливы, – сказала Кристина.

– Были счастливы? Конечно! Мы и сейчас счастливы! Но наше счастье долго не продлится, если ты будешь устраивать мне сцены каждый раз, когда мне случится заговорить с какой-либо женщиной!

– Ты же знаешь, что дело не в этом!

– Извини меня, но ты должна понять, что вступив в брак, можно по-прежнему сохранять хорошие отношения с другими людьми. Нельзя же во всем видеть зло. Если я не могу заговорить с красивой женщиной без того, чтобы ты не заключила, что я влюблен в нее, то...

Он не договорил, закончив фразу шутовской дрожью, которой он постарался придать максимально комический вид.

– Ты влюблен в нее, – коротко сказала Кристина.

– Да не говори ты глупостей! Я с ней едва перебросился парой слов!

– Это ложь.

– Уж не собираешься же ты ревновать меня к любой красивой женщине, которая нам встретится?

– Она не просто красивая женщина!.. Она опасная женщина. Я знаю, о чем говорю. Она причинит тебе зло, Патрик. Я умоляю тебя, забудь ее, и уедем отсюда!

– Не будь смешной, Кристина! – воскликнул он. – И давай не ссориться, ладно?

– Я и не собираюсь ссориться.

– В таком случае, веди себя, как разумный человек. Ну, нам пора идти.

Он встал.

После недолгого колебания, она тоже поднялась.

– Хорошо, пойдем, – ответила она и направилась к лестнице.

Стоящий на нижней платформе Эркюль Пуаро горестно закачал головой.

Он все слышал. Большинство людей, очутившись свидетелями интимного разговора, стараются отойти в сторону, но Эркюль Пуаро был неподвластен такого рода соображениям.

«К тому же, – объяснял он много позже своему другу Гастингсу, – речь ведь шла об убийстве.»

«Но ведь убийство еще не было совершено», – заметил ему тогда Гастингс.

«Верно, mon cher[4], – признался Пуаро. – Но оно уже было предначертано.»

«Так почему же вы его не предотвратили?»

И Эркюлю Пуаро со вздохом пришлось объяснять, как он уже один раз делал это в Египте, что если кто-то задумывает кого-то убить, его трудно заставить изменить свое решение.

Совесть не мучила Пуаро упреками. Неизбежного не избежать.

ГЛАВА 3

Розамунда Дарнли и Кеннет Маршалл сидели на траве на вершине Чайкиной скалы. Сюда по утрам приходили те отдыхающие, которые искали покоя.

– Здесь чувствуешь себя далекой от всего мира, – сказала Розамунда. – И это очень приятно.

– Да, – ответил Кеннет.

Он лег, приник лицом к земле и вдохнул запах невысокой травы.

– Хорошо пахнет. Розамунда, вы помните дюны в Шипли?

– Еще бы!

– Отличное было время!

– Да.

– Вы знаете, что вы мало изменились?

– О нет, наоборот. Я очень изменилась.

– Вы преуспели, нажили себе состояние, сделались знаменитостью, но остались прежней Розамундой!

– Если бы это было так!

– Что означает этот вздох?

– Ничего! Просто жаль, что, взрослея, люди теряют иллюзии и не остаются теми прелестными маленькими существами, какими они были в детстве.

– Но, мое дорогое дитя, насколько я помню, вы никогда не были прелестным маленьким существом! Вы очень часто страшно сердились и однажды в приступе гнева чуть не задушили меня!

Она рассмеялась.

– А вы помните, как мы ходили с Тоби охотиться на водяных крыс?