Эркюль Пуаро

Завернувшись в свой длинный купальный халат, Кристина Редферн пересекла пляж и стала подниматься по лестнице, ведущей на террасу. Это была красивая женщина с серьезным лицом, лишенным выразительности, и маленькими руками и ногами.

Она улыбнулась сидящим и, завязав пояс халата, пристроилась рядом с ними на песке.

– Да будет вам известно, моя дорогая, – сказала мисс Брюстер, – что вы пользуетесь глубоким уважением мосье Пуаро. Он не любит тех, кто загорает. Если я его правильно поняла, они похожи на выставленное в лавке мясо...

Кристина Редферн грустно улыбнулась.

– Увы, мне бы хотелось принимать солнечные ванны, но к сожалению, я только обгораю. Моя кожа покрывается волдырями и ожогами, а на руках выступают ужасные веснушки!

– Это не так страшно, как если бы на них выросли волосы. Говорят, эта участь ждет малышку Ирэн Гарднер, – сказала мисс Брюстер и добавила в ответ на вопросительный взгляд Кристины: – Сегодня миссис Гарднер была в полной форме, с перманентом на самом высоком уровне. «Не правда ли, Оделл?» «Да, моя дорогая!..» Я надеялась, что мосье Пуаро разыгрывает ее, но он не захотел. Почему вы ей не сказали, мосье Пуаро, что приехали сюда расследовать какое-нибудь жуткое убийство и что автор его, чудовищный маньяк, является одним из постояльцев отеля?

– Я боялся, что она мне поверит, – ответил Пуаро.

– В этом можно быть уверенным, – заметил майор.

– Не слушайте их, – возразила Эмили Брюстер. – Миссис Гарднер никогда бы этому не поверила. В таких местах, как это, мертвых тел не находят.

Пуаро заерзал в своем кресле.

– Почему же? – спросил он. – Почему на острове Контрабандистов нельзя, по вашим словам, найти мертвое тело?

– Не знаю, – ответила мисс Брюстер. – Мне кажется, что существуют места, более подходящие для подобного рода находок. На мой взгляд, здесь...

Она не договорила, не подыскав нужных слов, чтобы выразить свою мысль.

– Я вас понимаю, – сказал Пуаро, – это прелестный уголок. Мирный пейзаж, сияющее солнце и синее море. Но мисс Брюстер, вы забываете о том, что под солнцем везде есть зло...

Пастор взглянул на Пуаро с интересом.

– Я это отлично знаю, – запротестовала мисс Брюстер, – но все же...

– Все же вам кажется, что это место непригодно для совершения убийства. Что ж, вы забываете принять во внимание одну вещь...

– Человеческую природу, конечно?

– Если вам будет угодно. Она всегда входит в расчет. Но я не это имел в виду. Я хотел напомнить вам, что люди съехались сюда на отдых.

Эмили Брюстер посмотрела на Пуаро с явным удивлением и призналась, что не улавливает смысла его слов.

Эркюль Пуаро улыбнулся ей и, подчеркивая указательным пальцем высказываемые им соображения, сказал:

– Допустим, у вас есть враг. Если вы решили разделаться с ним в его квартире, рабочем кабинете или на улице – eh bien, вам придется впоследствии дать отчет о своем присутствии, объяснить, почему вы там оказались. Здесь же, на берегу моря, вам делать этого незачем! Вы живете в «Веселом Роджере». Почему? Parbleu![2] Сейчас август, так? В августе, месяце отпусков, все едут на морское побережье. Так что присутствие здесь вас, мистера Лейна, майора Барри, а также миссис Редферн и ее мужа вполне естественно и совершенно нормально. В августе англичане едут к морю...

– Допустим, – согласилась мисс Брюстер. – Это очень оригинальная точка зрения. А как насчет Гарднеров? Они ведь американцы.

– Миссис Гарднер сама нам все объяснила: она нуждается в спокойном отдыхе. Совершая поездку по Англии в качестве обыкновенной туристки, она захотела провести две недели на берегу моря. Это вполне удовлетворительное объяснение. Она обожает наблюдать за жизнью других людей...

– Вы тоже, я полагаю? – вполголоса спросила миссис Редферн.

– Да, сознаюсь, есть за мной такой грешок.

– Я уверена, что вы очень многое видите, – прошептала миссис Редферн совсем тихо, словно для самой себя.

IV

Наступила тишина. Затем Стивен Лейн прочистил горло и произнес с оттенком самодовольства:

– Меня очень заинтересовало кое-что из ваших слов, мосье Пуаро. Вы сказали, что под солнцем везде есть зло. Это почти цитата из Экклезиаста. – Он сделал короткую паузу и, словно войдя в экстаз, с просветленным лицом, произнес: – «Воистину сердце людское есть обитель зла и обитель безумия во время всего их пребывания на бренной земле». – Он опять промолчал и продолжал: – Я был счастлив услышать это от вас. В наше время никто больше не верит в грех. В лучшем случае, грех считается отрицанием добра. Люди утверждают, что они вершат зло по незнанию и что их нужно скорее жалеть, чем бранить. Но ведь зло существует, мосье Пуаро! Зло есть действо! Я верю в существование Зла подобно тому, как я верю в Бога! Зло всесильно! Это оно правит миром.

Тяжело дыша, он прервал свою речь, отер платком лоб и извинился:

– Прошу меня простить. Я плохо владею собой...