Эсеры. Борис Савинков против Империи

Сначала загорелись Прибалтика, Кавказ и Польша. Тут и там целые губернии и даже края объявлялись на военном положении чрезвычайной охраны. Потом заполыхала Сибирь, затем Одесса, и в сентябре 1905 года вся империя находилась в революционном волнении. Ненависть к самодержавию активно вырывалась наружу, но давно потерявший авторитет Зимний дворец бездействовал, что уже столетие было его обычным состоянием. Империя грозно заявляла своему самодержцу, что «спасение лишь в конституции». Богатые буржуа массово переходили на сторону общества и делали колоссальные пожертвования революционным партиям. Рабочие полностью попали под влияние социал-демократов Ленина, а это были уже миллионы. Национальные окраины требовали автономию, инородцы – равноправие, крестьяне хотели землю, армия нервничала из-за японского позора, чиновники, у которых при Николае II из-за всеобщего протекционизма не было ни малейших шансов на продвижение по службе, выступили против собственного режима. Впервые со времен Петра и Екатерины Великих, огромная империя бурлила как единое целое, заявляла «так жить нельзя» и во всем справедливо винила самодержавие. Революционеры заваливали державу десятками тысяч листовок, требующих покончить с существующим режимом. В начале октября имперская смута забила фонтаном.

Начались усиленные забастовки на фабриках и заводах, затем на железных дорогах и в империи наступил полный хаос. Диктатор Трепов закрыл все заводы и рабочие толпами ходили по улицам и митинговали, присоединяя к своим толпам все новых и новых протестантов. В державе заговорили, что перехода к конституционному правлению уже мало, нужна президентская республика. Революционеры подробно и ярко говорили подданным, что самодержавие не интересуют потребности народа, и самодержавие уже давно не только несостоятельно, но и просто совсем гнилое. Революционное зарево было видно везде, в любой точке одной шестой части суши.

6 октября началась Всероссийская политическая стачка, в которой участвовала вся страна. Даже до царской резиденции Царском селе дошло, наконец, что дела в империи идут никак. Председатель то ли Совета, то ли Комитета министров Сергей Витте на высочайшей аудиенции предупредил, что если самодержец не хочет, все-таки, политических реформ, то должен назначить диктатора. Витте безуспешно склонял царя к политическим реформам и в программном докладе обосновал необходимость государственного реформирования. Он писал о необходимости гражданской свободы всех подданных империи, которая обеспечивается законами. Форма не должна торжествовать над содержанием, а государство, вообще-то, если кто в Зимнем не знает, должно обеспечивать благосостояние и права граждан. Витте писал, что над проектом Булыгина все смеются и общество требует всеобщего избирательного права, национализации земли, социалистического переустройства и даже федерации. Он доказывал, что в октябре 1905 года полицейские репрессии не остановят всеобщее идейное наступление, а только на короткое время его заглушат, что на крестьян режим больше рассчитывать не может, поскольку сегодня они за царя, а завтра против его трона. Витте писал Николаю II, что исторический прогресс не остановим и неудержим, и если царь не пойдет на установление гражданских свобод, то революция обойдется без него. Он предложил перехватить у революционеров их лозунги и возглавить общественное движение. Витте сказал, что царь должен унять своих высших холопов-чиновников, вроде Трепова, ибо народ восстает совсем не потому, что государственные реформы идут медленно, а потому, что над ними издеваются и хамят, всегда безнаказанно, холопы самодержавия, постоянно и неудержимо залезая в народный карман. Необходимо дать срочно подданным свободу личности, совести, слова, собраний и союзов и их гарантировать. России нужна конституция, и она получит ее с царем или без царя. Нужно пойти навстречу народным требованиям, иначе «казни и потоки крови только ускоряя взрыв, за которым наступит дикий разгул низменных человеческих страстей».

У причалов Петергофа стоял военный корабль, готовый увезти Николая II из взбунтовавшейся страны. Витте передал царю: «Бросьте кость, которая все устремленные на вас пасти направит на себя». В узком кругу Витте называл Николая II кретином, с которым ничего не поделать, но в отставку не подавал и от графского титула не отказывался.