Эсеры. Борис Савинков против Империи

Косноязычный, и, по древней царско-имперской привычке, двусмысленный текст Манифеста с трудом понимался подданными. Он четко обозначил пределы деятельности нового народного законодательного органа. Государственная дума должна была не издавать законы, а только их одобрять. Думцы могли только теоретически наблюдать за соблюдением принятых законов. Назначение министров и губернаторов по-прежнему было только прерогативой царя, и подчинялись и отчитывались они только ему. Общество тут же отметило уклончивость Манифеста 17 октября, дающего только обещания. Революционеры объявили, что в империи мало что изменилось. Николай II считал 17 октября самым черным днем своей жизни и во всем происшедшем винил Сергея Витте, и жаловался, что в громадной державе в трудный момент мог опереться только на своего честного Трепова. Через год царь нарушил свой манифест, который по закону было нарушать нельзя и перестал быть легитимным государем в глазах многих своих подданных. Однако в октябре 1905 года они только пытались разобраться в казуистических хитросплетениях создания Государственной думы. Многовековое царство произвола делает человека апатичным. Это удобно наглой самодержавной власти, но может кончиться 1917-м годом.

Резиденцией будущей Государственной думы был выбран Таврический дворец в Петербурге. Она должна была избираться на пятилетний срок и могла быть распущена императором, одновременно назначавшим новые выборы и время созыва. Количественный состав депутатов определялся в 524 человека, в 1907 году сокращенный до 442 выборных. Порядок выборов в Государственную думу регулировался законом 1905 года, но мог быть легко изменен, что и произошло в 1907 году.

Для принятия законопроекта требовалось присутствие на заседании Государственной думы не менее одной трети ее членов. Общее руководство деятельностью Государственной думы должно было осуществляться председателем и его товарищами-заместителями, избиравшимися закрытым голосованием на один год. Царь в перерывах между сессиями в случае чрезвычайных обстоятельств имел право издавать законы по представлению министров и затем вносить их на одобрение Государственной думы. Уже зимой 1906 года был издан новый царский указ, по которому проходившие через Государственную думу законопроекты должны были быть одобрены Государственным советом, и только потом поступали на утверждение Николаю II. Если эта процедура не была соблюдена, то думские законы не имели юридической силы. Инициатором написания конституции мог выступить только царь, а он совсем не спешил это делать. Задачей Зимнего дворца было убить Первую революцию и отменить Манифест 17 октября. Правила жизни в империи он продолжал менять по собственному хотению и четырежды игрался в выборную систему. Первый созыв Государственной думы с председателем С. Муромцевым с 27 апреля по 8 июля 1906 года. Второй созыв с Ф. Головиным – с 20 февраля по 2 июня 1907 года, Третий созыв с Н. Хомяковым, А. Гучковым – с 1 ноября 1907 года по 9 июня 1912 года, Четвертый созыв с М. Родзянко – с 15 ноября 1912 года по март 1917 года.

В октябре 1905 года сложная многоступенчатая, сословная и цензовая система выборов была только продекларирована, но ей действительно удалось расколоть общество и затормозить разгоравшуюся революцию. Очень многие оппозиционные группы совсем не хотели имперско-самодержавной крови и стали надеяться, что смогут изменить государственный строй законно, без революции. Оставь надежду, всяк в империю входящий.

19 октября был опубликован указ о разделении властей, исполнительной и законодательной. Совет министров стал постоянным органом и особым председателем С. Витте, и теоретически не мог решать дел, подлежащих ведению Государственной думы и Государственного совета. Наконец, выгнали из Синода К. Победоносцева, правда с пенсией и квартирой, который почти треть столетия успешно издевался над подданными империи, олицетворяя в своей персоне имперский застой и реакцию. 21 октября был опубликован указ о частичной амнистии политическим противникам монархии, в основном политическим иммигрантам, демонстрантам и забастовщикам. Указ был написан безграмотно и как обычно двусмысленно. За ним тут же вышли еще несколько обращений к населению, в которых его пугали применением силы. Общество поняло, что после подавления революции Зимний дворец опять возьмется за старое. По всей империи революционеры освобождали своих товарищей из тюрем и во дворах жандармских управлений и охранных отделений запылали костры, в которых охранники и жандармы торопились сжечь сфальсифицированные собственные материалы на подданных, понимая, что в октябре 1905 года за свои должностные преступления могут получить не чины, награды и премии, а абсолютно заслуженную ими кару. П. Ивановская, член Боевой Организации эсеров, арестованная в марте 1905 года в Петербурге по доносу Татарова, писала: