Эшафот для любви (СИ)

настоящему и минуты не был рядом со мной! Я одинока не тогда, когда сама, а когда мы

вдвоем.

– Как ты можешь даже подумать подобное, не то, что сказать?!

– А ты считаешь, раз бывшая танцовщица – значит, обязательно пустозвон. Мешок, набитый кокосовой стружкой.

– Откуда такое взяла? Какая цеце тебя укусила?!

– Вот еще одно убедительное доказательство твоего тщательно скрываемого, но от

этого не менее обидного, чувства изначального, заложенного самой природой,

превосходства.

– Я тебя не узнаю! Или это – не ты?!

– Нет, я! А не узнаешь потому, что никогда и не пытался узнать.

Олумб, может быть, впервые за долгие годы совместной жизни почувствовал себя

не в своей тарелке. И где? Дома!

– Все, я не буду заканчивать ужин!

– Как хочешь! – холодно произнесла Захира. – Тем более, тебя, наверное, уже

накормили.

– Кто? И где? – уставился на супругу все больше запутывающийся в ее словах,

будто креветка в рыбацких сетях, Олумб.

– Там, откуда приехал.

– С работы!

– Ври, да не завирайся! Я звонила – на месте тебя не оказалось.

38

– Я сейчас все объясню! – Он по настоящему недоумевал: супруга еще никогда не

вела себя по отношению к нему так агрессивно. – Ко мне заехал приятель…

– И этим приятелем оказался никто иной, как этот замухрышка Хлоуп.

– … и мы отправились к нам на виллу.

– Не забудь уточнить – не вдвоем, а в компании.

– Ты опять ставишь меня в тупик! – шевелящимся на максимальных оборотах

извилинам Олумба, похоже, не хватало места в черепной коробке – то ли та оказалась

тесновата, то ли подобный хаос в ней проектировщиками не предусматривался

изначально. Он не мог понять, откуда у жены, сроду делами супруга не интересовавшейся, столь полная информация о его передвижениях? И в чем, собственно, она свою

«червивую» половину подозревает?

Уж не пронюхала ли о том, что, используя связи в банковских кругах, он и ее

сбережения вложил в треклятый проект с тюремным оборудованием? Если, не приведи

господи, все накроется медным тазом, афера немедленно выплывет на свет божий. А

известие, что благоверный промотал ее капитал, превратит Захиру в кару небесную. О

подобном исходе он не хотел и помыслить. Ведь под угрозой окажутся не только карьера, супружество, но и – Хлоуп не шутил! – его, Олумба, жизнь. Чтобы вывернуться, нужно

немного времени и много везения.

– … относительно же тупика, – Захира закончила фразу, которую он, погруженный

в собственные мысли, как следует, не расслышал, – то не я тебя приперла к стенке, а ты

сам себя загнал в угол.

– С чего ты взяла? – Олумб продолжил словесное перетягивание каната, ибо не

понимал, что происходит. Поэтому в меру искусно тянул резину: а вдруг что-нибудь

прояснится?

– Что тебя связывает с Хлоупом?!

Внутри у Олумба, несмотря на жару, похолодело. Будто кто-то в желудок микро-

морозильную камеру сунул. Неужели Захира все-таки что-то знает? Иначе почему с таким

упорством и меткостью бьет в одну точку?

– Любопытно, какие у тебя могут быть претензии к человеку, с которым ты ни разу

не виделась?

– Достаточно того, что знают о нем другие!

– А кто они?! И что… знают?

– Не прикидывайся несмышленышем, помещающимся поперек кровати.

– Чтоб мне с этой самой кровати навернуться, если вру!

– Понимаешь, я устала от одиночества… вдвоем. И от твоей, особенно в последнее

время, бесконечной лжи.

– Устала от… одиночества вдвоем и… моей лжи? – Олумб едва не начал заикаться.

Что за день? Мир, будто необъезженный рысак, становился на дыбы.

– А то нет!

– Но почему? Разве я недостаточно внимания уделяю своей крошке?

– Искренне?! Или для вида? Чтобы, например, продемонстрировать друзьям, какой

ты заботливый семьянин.

– Ты преувеличиваешь!

– К сожалению, нет! Столько лет терплю. Терпела бы и дальше. Если бы…

– Если бы?.. – Олумб понимал, что относительно «одиночества вдвоем» жена права

на все сто и ломался, скорее, для вида. Куда тревожнее слова «Терпела бы и дальше».

Интересно, что же произошло такого, чего Захира «терпеть» не может?

– Если бы… не Хлоуп.

– Дался тебе этот трефовый король!

– А что ты, собственно, о нем знаешь?

– Ну, эмигрант. Много лет занимается бизнесом в Заире. Один из проектов мы

пытаемся осуществить совместно.

39

– Ну-ну…

– Что ты имеешь в виду? Не своди меня окончательно с ума...

– А сегодня на виллу вы ездили вдвоем?

– Нет! А это имеет какое-то значение?

– Смотря для кого. Если для тебя, - нет, то для меня – да, имеет.

– Но почему?!

– Потому что твой божий одуванчик – сводник со стажем! Потому что у себя на

родине он, предположительно, служил в охранке! И еще неизвестно, чем занимается в

Киншасе. Используя для этих целей мягкую подстилку. В лице продажных девок. Так

каким бизнесом ты, дорогой, с ним занимаешься? Уж не горизонтальным ли?!

– Боже, Захира! Как ты можешь?! Это, во-первых. И, во-вторых, откуда у тебя

такие кошмарные сведения?

– Считаешь, выдумываю, да?

– Даже не знаю, что сказать?! – совершенно искренне признался Олумб. – И откуда

у тебя данные о Хлоупе?

– Значит ли это, что ты многого не знаешь?

– Клянусь!

– И компанию вам ни разу не составляли длинноногие красавицы?

– Когда у меня самого жена – солнышко ясное?!