Еще один шпион

Он узнал его, когда лежал в районной больнице под Ставрополем, залечивал ногу и ждал из штаба части подтверждения на документы, – где-то недели через две после ямы. Тогда ему попала в руки газета со снимком, подписанным «Второй вице-премьер Чеченской республики А.Т. Коптоев инспектирует восстановление промышленных объектов в Шатойском районе». Широкоплечий бородатый мужчина в явно непривычном для него цивильном костюме стоял в окружении молодых и не очень людей – журналистов, по всей видимости, – и показывал рукой в сторону полуразрушенной бетонной коробки на горизонте. Леший не спутал бы его ни с кем, как если бы Амир был здесь в том же черном комбезе с боевым ножом в одной руке и чьей-нибудь истекающей кровью головой в другой... Не сказать, чтобы после увиденного мир для Лешего перевернулся жопой кверху или что-то в этом роде. Все-таки он год провоевал на этой войне, всякое повидал. Хотя такого еще не видел, вот честно. Значит, с утра этот подонок инспектирует объекты, на чистом русском языке общается с журналистами и позирует репортерам, а потом едет домой, обедает, переодевается и отправляется на свою базу, где гортанно отдает команды, режет и убивает уже перед другой камерой...

Леший тряхнул головой.

Амир в Москве! Как будто сигнал тревоги включился...

В парадном было темно – лампочка перегорела. Он достал ключи и стал попадать в замочную скважину, в то же время вспоминая, когда последний раз пользовался своим тайным ходом в квартиру, через подвал... Сзади послышались легкие шаги.

– Кто здесь? – спросил он.

Кто-то тихо выдохнул в темноте.

– Я, вроде... Пуля...

– Что ты здесь делаешь?

Леший посветил себе зажигалкой, вставил ключ в замок, открыл, толкнул дверь и включил свет в коридоре.

– Проходи.

Жмурясь от света, Пуля вошла в квартиру и сразу направилась в кухню. Зашумела вода, звякнула кружка.

– Так что ты здесь делаешь? – повторил Леший.

– Жду, – сказала она, появляясь перед ним. – Я с мамой поссорилась.

– А я тут при чем?

Она пожала плечами и улыбнулась.

– Может, пригласите войти и все такое?

– Ты уже вошла.

Леший запер дверь, скинул ботинки, пошел в свою комнату.

– Откуда ты знаешь мой адрес? – крикнул он оттуда.

– Вы же мне сами свою визитку дали.

– Там только телефон.

– А я по операторской базе вычислила. Как этот, Ресничка. Кстати, он больше не приходил и не звонил...

– И не придет. У него плечо сломано, зубы выбиты, да и вообще, лет пять ему еще посидеть в тюрьме придется.

– Ой, правда? Значит, он меня не тронет?

– Не тронет.

Леший достал из-под кровати картонный ящик, где хранил кое-что из снаряжения, поискал. Потом полез в письменный стол, там было большое отделение для всякой всячины. Пошел в гостиную, обшарил там все. Постоял, огляделся, подумал. Наверное, в кладовой.

– Спасибо вам большое...

Пуля успела разуться и снять куртку, даже тапочки его старые, льняные, где-то отыскала. Она стояла посреди коридора в ковбойской позе, заложив большие пальцы за пояс джинсов, смотрела на него исподлобья, пыталась собрать губы в серьезную, даже немножко сердитую гримасу, но – улыбалась, улыбалась, как майская роза. Леший посмотрел на ее прическу и подумал, что перед тем, как поссориться со своей мамой (или вовремя ссоры?), она зачем-то тщательно вымыла голову и даже слегка подкрутила волосы.

– Кофе варить умеешь? – спросил он, проходя мимо нее в кладовую.

– А что тут уметь?

– Тогда свари.

– На меня тоже?

– А что такое? – спросил Леший из кладовки. – Мама не разрешает?

– Это вредно для сна. И для кожи тоже, так она говорит.

– Ты спать сюда приехала, что ли?

Он нашел его в коробке для обуви, на полке. Старый «счастливый» налобник. Фирменная вещь, «Мегалайт». Там лишь треснул немного отражатель, и батарейки, конечно, давно закончились. С этим налобником он отрыл подвал с иконами на Варварке, с ним же он выбрался из крупной передряги осенью 2002го, когда едва не сгинул на четвертом горизонте. «Уровне, а не горизонте», – поправил себя Леший. Сегодня он должен взять его с собой. На счастье. На удачу...

– Это прямой вопрос, да? – сказала Пуля с какой-то преувеличенной серьезностью. – И требует прямого ответа?

– Какой вопрос? – не понял Леший.

Она покраснела.

– Ну. Насчет спать...

– Я тебя просил кофе сварить, – сказал он. – Ты сварила?

– Нет, – тихо сказала она.

Он посмотрел на часы, сунул налобник в сумку, туда же – три комплекта батареек. И стал обуваться.

– Нет так нет, – сказал он. – Некогда нам с тобой кофе распивать. Деньги на такси есть?

Она медленно выдохнула через сжатые зубы. Потом кивнула, сбросила с ног его старые льняные тапки и стала одеваться.

* * *

Пыльченко примчался в десять минут четвертого. Все остальные успели натянуть спецкостюмы, проверить комплектность снаряжения, проверить связь, проверить приборы и оружие, проверить Заржецкого – не уснул ли он за это время у себя в диспетчерской, воспользовавшись специальной противоаллергенной подушечкой. А потом проверить все это еще по одному разу.