Еще вчера. Часть вторая. В черной шинели

– Да куда эти нары денутся, товарищ лейтенант! – говорит мне молоденький сварщик матрос Юра Иванов. Нары выглядят вполне устойчивыми, и я, офицер в морской форме, но раньше видевший штормы (штормА!) только в кино, соглашаюсь с ним. Матросы распределяются по нарам, мичманы располагаются на полу вокруг своих пожитков. Всем выдан сухой паек на несколько дней. Главная забота мичманов, что этого пайка будет мало, если придется быть на ледоколе больше пяти дней…

«Пассажирского народу» на судне гораздо меньше, чем в прошлом году, и офицерам выделяются каюты в жилой части ледокола. Я поселяюсь в трехместной каюте на третьей палубе (а может быть – этаже) вместе с Капитонычем и Левой Сорокиным. В других каютах размещаются Шапорин и Леша Венкстерн. Лева Мещеряков должен прибыть позже: приказ о его переводе в нашу часть уже есть, но командир «пятнашки», некий кап-два Г. – выпендривается и не хочет его отпускать. Кроме того, в Ленинграде изготовлено еще не все электрооборудование для наших игрушек.

Вставка – чрезвычайно неуместная, но мне больше не захочется возвращаться к этому Г. В гарнизоне на шоссе Революции он назначается старшим строевым начальником «на рейде». Для этого солдафона с «золотыми», «истинно морскими», погонами не было большего удовольствия, чем гонять нас, молодых инженер-лейтенантов с белыми (техническими) погонами. Он мог остановить любого офицера и, поставив по стойке «смирно», сделать выговор, например, за недостаточный, по его мнению, блеск пуговиц или обуви. Однажды я дежурил по гарнизону. Появляется Г., и я отдаю форменный рапорт:

– Смирно! (По этой команде все находящиеся в вестибюле, даже дамы, – замирают). Товарищ капитан второго ранга! За время Вашего отсутствия в гарнизоне происшествий не произошло. Дежурный лейтенант Мельниченко.

Нормальные начальники после рапорта обычно говорят «Вольно!» выводя из ступора случайных зрителей, здороваются за руку с дежурным (или просто проходят дальше). Наш же флотоводец затягивает паузу, осматривает меня и, не найдя других поводов, громко брюзжит:

– Учитесь отдавать честь! Может быть – полковником станете! А то на всю жизнь сварщиком останетесь!