Ещё один плод познания. Часть 2 (СИ)

- Понимаете, я в то утро был неподалёку, меня тогда попросили слетать на место происшествия - потолкаться, послушать; и у меня составилась некая контурная картина... Правда, поначалу я ещё знал очень мало и поэтому склонялся к мысли, что тут могла действовать целая структура, - очень уж масштабный акт... Но я ведь работаю в газете, у нас там народ крутится тёртый, знающий, много чего из уст в уста доходит; а этим делом интересовались многие... И, как бы то ни было, я потом узнал, что обнаружены были следы лишь одного человека и одной машины у шоссе. Ну, а коли так, это не может быть делом структуры, организации. Рассуждаем "от противного", - увлечённо, втянувшись в тему, продолжал Мишель Рамбо. - То, что тайник не тронули, второстепенно, суть в ином. Допустим, некая организация захотела имитировать чью-то вылазку по личным причинам. И, допустим, даже заставили кого-то из своих - проштрафившегося, - пойти на такой смертельный номер... а иначе, дескать, самого прикончим, а вздумаешь бежать - на дне моря найдём... Ладно, но ведь контролировать исполнение так или иначе надо было бы. Если бы кто-то из пятерых не спал, и акция была бы сорвана... а исполнитель попал бы к ним в руки живым, - они допытались бы, кто за ним стоит, и тогда - бешеная война группировок!.. Обязательно надо было бы подстраховать его, окружить островок, чтобы в случае провала акции всё-таки уничтожить это звено - очередями, гранатами, чем бы ни было. Но тогда в лесу остались бы примятости от множества ног, и шин пропечаталось бы несколько пар. Но ничего такого не найдено. Не было подстраховки, а значит - ни при чём тут преступные кланы, значит, кто-то один там был, надеявшийся остаться неузнанным... Ну вот, в принципе, и всё, - подытожил он.

- Что ж, очень здраво, - согласился Менар.

- И вам, я уверен, это было ясно в первые же часы...

"Да, - подумал комиссар, - это верно. Мы именно поэтому с самого начала не принимали всерьёз версию об акции враждебной группировки".

- И, подхватывая то, что вы сами вчера сказали, - продолжал журналист, - разговор со мной мог понадобиться вам только для того, чтобы дорисовать человеческую, нравственную картину произошедшего. Думаю, что именно ДОрисовать, - подчеркнул журналист, - чтобы добавить некие штрихи, мазки... как бы уж там ни называть... но кому, спрашивается, нужны мазки без полотна, без уже хотя бы контурно созданной картины?.. Поэтому мне и сдаётся, что она у вас уже имеется, пусть вы, конечно, и не покажете, да и не должны показывать её мне и кому бы то ни было ещё.

Комиссар, развалив башенку из брусочков сахара, принялся строить новую. Натали давно знала, что он - в принципе очень уверенный в себе человек, - играя с подвернувшимися вещицами или дробно постукивая пальцами по столу, подчас маскирует таким образом смущение. Она поняла - сейчас он опять уйдёт от этой темы, - и именно это он сделал, спросив:

- А почему вы склоняетесь к несколько романтическому предположению, что этот ваш "одиночка" своим деянием кого-то спасал? Вы это ещё по телефону сказали...

- Тут тоже скорее логика, чем романтика. Он был там один, наедине с лесом и своей машиной. Если бы ему не за кого было бояться, кроме самого себя, то куда целесообразнее для него было бы - просто бежать от всех, кто мог бы, скажем, его искать. Скрыться, не предпринимая эту акцию, безумно опасную, вероятность уцелеть в ходе которой была, я думаю - если вприкидку, - процентов тридцать, не более... Да, просто скрыться, - обдумывая что-то, повторил Рамбо, - даже если он был уже в розыске, если понимал, что на любом контрольном пункте рискует быть задержанным... даже если так! Тем более, что уж если быть схваченным, то лучше всё-таки без того, чтобы на тебе, помимо прочих, уж не знаю каких там именно, дел висело ещё и пятикратное убийство!.. Да, именно просто бежать, - ещё раз, как будто убеждая самого себя, проговорил журналист. - Он же, так или иначе, после этого убийства куда-то делся, ему в любом случае надо было бы прятаться... Так вот, зачем ему понадобился этот дикий риск? Мы знаем, что не ради добычи. Остаётся одно: ради того, чтобы ликвидировать тех, кто, видимо, был опасен не только лично ему, а... допустим, семье, родным... неким людям, которые иначе оказались бы под прицелом и спрятать которых - особенно если их, скажем, несколько, - не было ни физической, ни финансовой возможности... Вот так я рассуждаю, понимаете... - он вдруг быстро повернулся к Натали Симоне, которая побоялась встретиться с ним глазами и опустила взгляд, теребя ложечкой листочки мяты в прозрачном стакане.

- Понимаю... понимаем, - быстро ответил комиссар, уловив её смущение и пытаясь перевести внимание собеседника на себя. - Да, логически вполне адекватное построение, ничего не скажешь...

Последовало затяжное - с четверть минуты, - молчание.