Ещё один поцелуй

— Да… я вам не нужна, — тихо сказала она и медленно встала. Бесконечно медленно, словно каждая косточка в ее теле ныла от боли. — Но вы нужны мне, Прескот. Да, я знаю, какой я выгляжу в ваших глазах. Я совершала ошибки. Очень много ошибок. Мне не получить титул «Мать года»… мне до этого еще очень далеко. — Она улыбнулась дрожащими губами и сделала шаг в мою сторону. Я отпрянул, но она подняла руку и осторожно убрала прядь волос с моего лица. — Брак между мной и твоим отцом обговорили заранее. Твой дед оказался прекрасным стратегом. Мне едва исполнилось двадцать… Ни меня, ни Филиппа никто ни о чем не спрашивал. Никого не интересовало, чего мы действительно хотим. Как жаль… Я всегда любила Оскара, еще когда мы были детьми. Он стал для меня всем. Мы вместе учились, сначала в частной школе, потом в интернате в Англии, как и ты, Прескот. Уже тогда мы были великолепной парой. Но твой дедушка считал, что я не подхожу на роль супруги будущего короля Новой Шотландии. И Оскар послушал его.

Оскар расстался со мной, а у нас с Филиппом состоялась помолвка. Тогда твой дед, наверное, еще не подозревал, что он сам решит сделать приемного сына наследником престола. Мы с Филиппом всегда были просто друзьями. Но я так хотела быть рядом с Оскаром… А мое сердце разбилось вдребезги. Я словно погибала каждый день. Я помню, как однажды рыдала и молилась о том, чтобы Оскар вступился за меня и помешал свадьбе с Филиппом. Я хотела, чтобы любимый отказался от трона ради нас… и тогда бы мы сбежали отсюда. Но он ничего не сделал.

Я вышла замуж за Филиппа, потому что от меня этого требовали, и в тот день какая-то частичка меня умерла… конечно же, навсегда. Во мне зияла дыра, которую я пыталась заполнить. Я старалась полюбить твоего отца, но в сердце было место только для Оскара. Только для него одного. А Оскар позаботился о том, чтобы я не забывала о нем. Он дарил подарки, посылал любовные записочки. Он продолжал разжигать надежду и страсть в моей душе. Он вел себя как кошка, играющая с мышью, а я была слишком слаба, чтобы сопротивляться.

Через год после свадьбы я родила близняшек и подумала, что наконец-то смогу стать счастливой. Но однажды Оскар начал говорить со мной откровенно… Он больше не играл со мной, ведь он уже давно поймал меня в свою сеть. И у нас начался роман. Я помню, что никогда не была так счастлива, как в тот момент, когда он признался, что никогда не переставал любить меня. Тогда я верила, что… возможно, он все-таки поймет, что мы предназначены друг для друга. Но сегодня я понимаю — ему просто было плохо в браке с Патрицией. Наверное, он любил меня, но недостаточно, чтобы расстаться с женой.

И так продолжалось и продолжалось — порочный круг любви, страданий, одиночества и тоски. Твой отец знал, у меня есть чувства к другому. Я причиняла Филиппу боль, продолжая любить Оскара, и он мучил меня, не позволяя уйти. Но твое рождение изменило все. Я держала тебя на руках, ты был таким идеальным, светловолосый ангелочек — крошечный и невинный. Однако всякий раз, когда я брала тебя на руки, ты начинала плакать. Я чувствовала, что буквально пачкаю тебя своими прикосновениями.

Я была измотана, вся семья была измотана, в конце концов, мы бы полетели в пропасть, увлекая за собой и детей. Кто-то должен был разорвать порочный круг. Поэтому я ушла… Несмотря на сопротивление со стороны королевской семьи, я развелась с Филиппом и сбежала так далеко, как только могла. Даже с твоей бабушкой и Сесилией я оборвала связь. — Мать замолчала и посмотрела на меня.

Я не знал, что сказать. В комнате стало невероятно тихо, а в саду уже вовсю пели птицы.

— Ты прав, Прескот. Во всем. Я плохая мать и, возможно, не очень хороший человек. Но я тогда сбежала, чтобы защитить вас. Прошло уже много лет, и Оскар стал ядом для моей души. Я слишком слаба и мне так не хватает этого яда! Надеюсь, тебе повезет в любви больше, чем мне, сын мой. Думаю, ты сильнее меня. Вот и все, что я хотела тебе сказать. — Мать вздохнула, и только теперь я заметил, что она все время держала свою мягкую ладонь у моей щеки.

Я резко отвел взгляд.

— Почему ты ничего не рассказала мне раньше? — тихо спросил я.

Она улыбнулась и надела солнцезащитные очки.

— Я заслуживаю того, чтобы меня ненавидели, — просто ответила она. — До свидания, сын. — И с этим словами она вышла из комнаты.

Мне стало трудно дышать. Мать будто забрала с собой весь кислород.

Я опустился на диван, где некоторое время назад сидела мать (обивка еще сохранила тепло ее тела), и попытался осмыслить только что произошедшее. Кофе! Мне нужен кофе!

В комнату постучали, и я резко вскочил на ноги.

— Сильвер? — воскликнул я с надеждой и вдруг запаниковал. Может, в коридоре стоит отец… или даже дядя… в общем, кто-то, тоже желающий вывернуть душу наизнанку.

Однако это была Карла, которая приоткрыла двойные двери и улыбнулась.

— К сожалению, нет, — весело сказала она. — Мисс Сильвер сейчас на кухне. Она чистит картошку.

— Что она делает? — Я заморгал.

Карла рассмеялась, и у нее на щеках появились ямочки.