Эшли Белл

Позади стойки регистрации виднелись три двери из такого же белого кварца на облицовке, что и стены. Биби выбрала среднюю, над которой был закреплен красно-черный символ тоталитаризма. За дверью оказался небольшой коридорчик, ведущий к просторному помещению перед шестью лифтами. Она нажала на кнопку. Двери одной из кабинок разъехались в стороны. Биби ступила внутрь. На щитке лифта имелись кнопки четырех этажей и подвала. Кнопка четвертого засветилась сама по себе, и кабинка лифта поехала вверх.

В мире, созданном ею, Биби воображала себе других людей, наделенных властью. Сейчас она пробралась в логово самого влиятельного из них. Она подумала о Келси Фолкнере, ювелире и отце этого человека. Часть его лица сохранила природную красоту, часть была обезображена. Девушка подумала о его жене Бетт, которую изнасиловал собственный сын, а затем, ударив двадцать три раза ножом, облил ее лицо кислотой. А потом этот подросток, одержимый Гитлером и оккультизмом, забрал их деньги, какие-то драгоценности и начал новую жизнь.

Недавно, получив четыре разряда тазера, она поняла, какой силой и властью обладает, после чего легко стерла Чаба Коя из этого мира. Его роль свелась к пяти появлениям на сцене. Вот только он был второстепенным персонажем, плохо продуманным, все прошлое которого сводилось к тому, что когда-то он работал детективом. В отличие от него, Роберт Уоррен Фолкнер, он же Биркенау Терезин, имеет яркое и весьма запутанное прошлое. Патологическая склонность к насилию делает этого человека очень колоритным и запоминающимся персонажем. К тому же все, кто стоял у нее на пути, либо были членами секты Терезина, либо имели какое-то отношение к ней. Он паук в середине паутины, главный антагонист, с которым борется героиня. Ей не удастся вычеркнуть его из этого мира без того, чтобы не рухнул сам этот мир. Только наиболее педантичные писатели, начиная создавать очередную книгу, всегда знают, какова будет судьба их героев. Если писатель предоставляет персонажам свободу воли, со временем его может удивить, кто же в конечном счете умрет, а кто останется в живых.

Лифт поднялся на четвертый этаж. Она вышла в длинный, плохо освещенный коридор, по обеим сторонам которого виднелись закрытые двери. В самом конце дверь оставалась широко распахнутой. Оттуда лился более яркий свет. Девушка пошла к ней.

Она боялась, но страх не мешал ей действовать. Осторожная, внимательная, осмотрительная. Храбрые девочки всегда были осторожными, внимательными и осмотрительными. Она пришла сюда спасти жизнь Эшли Белл. Теперь Биби понимала, что если она преуспеет, то тем самым избежит смерти от рака в реальном, а не воображаемом мире. В случае неудачи она погубит саму себя.

За дверью располагался длинный зал. Стены закруглялись к полу, а сам сводчатый потолок был тридцати футов в высоту. Олимпийская архитектура, совсем не подходящая для масштабов простого человека. Нечто похожее создавал Альберт Шпеер, любимый архитектор Гитлера. Потолок и стены обшиты панелями из вишневого дерева, покрытыми несколькими слоями лака. Они сверкали глубиной темно-красного кристалла, мягко и в то же время ярко. Свет лился узенькими веерами вверх и вниз из установленных на стенах бра, украшенных абажурами в виде золоченых листьев. Биби увидела окна-иллюминаторы, сначала показавшиеся ей таинственными, излучающими сияние сферами, повисшими в воздухе. Вогнутые наружу, в диаметре они были около семи футов. Стекла окон вделаны в бронзовые горбыльки. Вдоль центра широкого зала пол, выложенный плитами полированного черного гранита, не отражал света бра. Биби казалось, будто внизу, у нее под ногами, – глубокий космос, а сама она передвигается благодаря силе гравитации.

В дальнем конце зала, перед стеной, на которой висел гобелен, воспроизводящий красный круг и черные молнии, виденные ею в приемном зале, стоял огромный стол из нержавеющей стали и гранита, подходящий разве что каким-нибудь мифологическим персонажам. Биби не удивилась бы, окажись за столом минотавр с человеческим телом и бычьей головой, или рогатый получеловек-полукозел, или какое-нибудь крылатое чудище со светящимися глазами.

Вместо всех этих страшилищ ее поджидал мужчина атлетического телосложения в превосходно скроенном костюме от прекрасного портного, в белой рубашке и черном галстуке. Из нагрудного кармана пиджака выглядывал красный платок. Несмотря на семнадцать прошедших лет в его внешности угадывался шестнадцатилетний парень, убивший мать и оставивший умирать отца. Он по-прежнему делал ровный пробор в своих угольно-черных волосах и зачесывал их налево, хотя люди, не имеющие представления о его одержимости Третьим рейхом, пожалуй, не додумались бы, что он подражает Гитлеру.