Эскадрон особого назначения

– Ничего не могу обещать, господа. Тут от меня ничего не зависит. Но я, разумеется, буду всячески ходатайствовать перед начальством.

– Да уж постарайтесь, – смеется Али Кули Мирза. – И да, всем от меня по чарке водки! – делает царственный жест он.

Мореманы улыбаются, от таких подарков отказываться не принято.

– Сколько вы еще у нас побудете? – интересуюсь я.

– До конца месяца, – отвечает мичман. – Надеюсь, также испытать орудие в бою.

– Даже не сомневайтесь, – хмыкает подполковник. – Такой случай непременно представится в самом ближайшем будущем.

Прикидываю, что было бы здорово сдружиться с этим явно перспективным мореманом, а проверку боем провести совместно. Из миномета можно знатно накидать японцам на одном участке, привлечь туда их внимание, а на прорыв пойти на другом, с противоположного края.

Забрасываю удочку комполка.

– Не возражаю, – легко соглашается он. – Только орудие придется беречь как зеницу ока. Оно ни за что не должно попасть в руки врага.

Еще немного постреляв из миномета, возвращаемся в штаб. У Ванновского задумчивое лицо, чувствую, озадачил я господина полковника. Не удивлюсь, если и он сейчас что-то изобретает.

Не зря говорят, что война двигает инженерную мысль.

По пути напоминаю о ракетах. Только сейчас до меня доходит, что в принципе не обязательно ждать складские остатки из Владивостока (если они там сохранились). Я чуть не забыл, что китайцы вообще-то мастера на всевозможные фейерверки и прочие зрелищные потехи, для них ракета – не пустой звук, и при желании они дадут многим нашим инженерам сто очков форы.

Излагаю соображения обоим отцам-командирам.

– Что, если на первое время заказать партию ракет у китайцев?

Али Кули Мирза мрачнеет.

– А на какие шиши, штабс-ротмистр?! У нас полковая казна – не бездонная бочка. И без того с трудом сводим концы с концами.

– Готов вложить свои личные средства, – бодрячком рапортую я.

– А они у вас имеются? – хмыкает комполка. – По-моему, вы и без того изрядно потратились.

– Зато у меня имеются, – заявляет Ванновский. – Мне как раз поступили денежные средства от управляющего. Всю сумму на ракеты отдать не готов – семья-с, извините, но сто пятьдесят рублей пожертвую с огромным удовольствием. Хватит вам этого, Николай Михалыч?

Понятия не имею, хватит или нет, но на всякий случай киваю. Если не уложусь, придется выкручиваться и искать другой источник финансирования.

Заканчивается вечер рюмочкой «Реми Мартин» из запасов Ванновского. Можно сказать, жизнь удалась: с утра домашний коньячок в компании комэска, теперь уже похоже бывшего, вечером чуток элитного алкоголя со старшими офицерами полка. Про вчерашнюю попойку с «шустовским» вообще помалкиваю.

Конечно, я тогда перебрал, но причины у меня были уважительные. А сегодня… так, для души и настроения.

Возвращаюсь в располагу практически за полночь в трезвом уме и здравой памяти. Пока ехал, выветрился весь хмель.

Принимаю доклад у Бубнова. Происшествий за время моего отсутствия не случилось. Бойцы давно спят и видят десятый сон.

Быть самодуром и тревожить их покой ненужными подъемами я не собираюсь, мужики – молодцы! Таких солдат еще поискать нужно.

В руках у Бубнова листок бумаги.

– Что это у тебя?

– Список грамотных и неграмотных, как и приказали.

Точно! Вспоминаю, что еще с утра давал унтеру такое распоряжение.

– Молодец. Ступай и ложись спать.

– А часовые, вашбродь?

– Часовых я сам проверю.

– Слушаюсь.

Бубнов уходит, а я разворачиваю бумагу и начинаю изучать. Ну… бывало и хуже. Неграмотных где-то с треть, большинство «читаю и перевожу со словарем». Шучу – остальные читать и писать научены и даже знают азы арифметики. Профессоров у меня точно нет.

Понимаю, что, если буду учить всех скопом – толку от такого учения не будет. Попробуем подойти к вопросу творчески. Пока еще только на бумаге разбиваю солдат на пары, за каждым грамотным прикрепляю одного неграмотного. С утра объявлю о своем решении. Через неделю проведу первые тесты, поглядим на результат.

Правда, матчасть подкачала – понадобятся в большом количестве тетради, карандаши, в идеале еще было б неплохо заполучить аспидную доску, мел, ручки и чернила. И снова встает проклятый денежный вопрос – где, ерш твою медь, взять на это бабки?

Нет, понятно, что голь на выдумку хитра, на первых порах в ход пойдут любые подручные материалы. Вон, писал в древнем Новгороде мальчик Онфим на бересте и в ус не дул, если он у него был, конечно.

На той же земле можно чертить прутиком, как это совсем недавно делал я, изображая конструкцию миномета, зола всякая, сажа и прочая, прочая, прочая…

Как и обещал Бубнову, отправляюсь на проверку часовых. Залетчиков, слава богу, нет. Все понимают, что мы на войне, что враг может подкрасться к тебе в любую секунду, часовые не спят.

А вот мне не мешало бы подремать с часочек, потому что потом снова идти на обход.