«Если», 2003 № 11

Тано присел возле камня. Застыл в ожидании — они начали возвращаться. Его воспоминания о какой-то прошедшей любви и об оставшихся в детстве материнских ласках; приглушенный резонанс трепета от случившихся много лет назад эпизодов «вечной» дружбы; смутные силуэты множества казавшихся неугасимыми ярких амбиций. И целой бездны прошлого, населенного призраками звездолетов, призраками людей и призрачной базы, где прозвучал призрачный выстрел револьвера, эхо которого, похоже, положило начало сотням призрачных блужданий по этой долине, засоренной множеством флегмад, чернотой и кладбищами.

— Все это принадлежит мне, — с неуверенным упоением бормотал он. — Я должен был все это вернуть. Это мое прошлое, моя человеческая жизнь. Хороша или плоха, я не смог от нее отречься. Я не предатель! Нет…

Только вот солнце уже взошло, даже стало припекать, и он постоянно потел. Мучила его и жажда. Он встал, побрел, прихрамывая, к реке, зашел в воду по колено. Начал загребать воду опухшими, нездорово бледными ладонями. Потом что-то подспудное и настойчивое заставило его обернуться назад… Ну да! Надо вернуться к трупу. Он разденет его, зароет неглубоко в песок и камень положит сверху — как всегда. После чего переоденется в ту свою одежду, — а она, ох, как предательски растянулась и обветшала! — возьмет ее с собой и отнесет в лагерь. Как только постирает — прямиком к пролому. Теперь Смерть опять там. И опять испускает свои властные призывные импульсы… Вот несколько флегмад отделились от стада, побрели дальше, покорные своему безмозглому стремлению быть ею оплодотворенными. Чтобы родить… человека. Но в которой из них и, самое важное, когда произойдет следующее слияние? Иногда проходят дни, иногда недели, даже месяцы. Был случай, когда он был вынужден ждать около года. Было страшно!.. Ну, так или иначе, он уверен, что и на этот раз дождется…

А когда настанет момент встречи, наверняка он найдет силы, чтобы сказать:

— Можешь называть меня Сам… Так как я действительно один. Совсем, совсем один!

Но все же… Всё же, даже если человек действительно один на всей планете, приятно осознавать, что до него был и Другой. Именно он пытался сдвинуть тот случайный обломок, надеясь не найти под ним то, что, как он помнит почти с уверенностью, лежит раздавленным. И именно он сохранил эту надежду. Потому что сброшенный с высоты обломок обрушивается всей своей мощью. И навсегда остается на самом краю пролома. Неколебимый.

Перевела с болгарского Элеонора МЕЗЕНЦЕВА

_{© Нина Ненова. Имало и е друг. 1999}

Критика

Евгений Харитонов Балканский «оазис»

Современная фантастика бывших братских республик по-прежнему остается для нас terra incognita. По мере возможности журнал пытается ликвидировать литературно-географические «белые пятна». Познакомившись с нынешним состоянием чешской и польской фантастической прозы, обратим свой взор на болгарскую НФ рубежа веков.

Для фантастической Болгарии канун Эпохи Распада выдался на редкость солнечным, в стране сложилась ситуация, обещавшая благоденствие национальной фантастике. Крупное софийское издательство «Отечество» одну за другой выпустило в серии «Фантастика» дебютные книги авторов, пришедших в литературу в 1980-е. И тиражи казались воистину фантастическими для небольшой страны (а тем более, для книг дебютантов) — 60 тысяч экземпляров!