«Если», 2016 № 03

Рензор перевел взгляд на Такара.

— Это точно?

— Что именно? — не понял Такар.

— То, что людей не осталось?

— Абсолютно достоверная информация! — Беспардонно влез в чужой разговор Свир. — Новость распространяется через официальный канал Центрального штабного компьютера. Вы разве еще не получили?

— В бою я оставляю открытым только один канал связи, — ответил Рензор.

— Какой?

«Безнадежный идиот», — подумал Рензор.

Вопрос Свира остался без ответа.

— А ты? — спросил Свир у Такара.

— Я не в курсе штабных новостей, — ответил робот боевой поддержки.

— Почему?

Такар чуть приподнял манипуляторы, похожие на гипертрофированные клешни рака, и снова опустил их. Такар был немногословен. Но жест его был настолько красноречив, что любому сразу должно было стать ясно. Только не тупице Свиру.

— Проблемы с настройками? — участливо осведомился он. — Или девайс без апгрейда?

— Умолкни, — коротко бросил Рензор.

В бою Такар с Рензором постоянно находились на связи. Когда Рензор прорывался сквозь боевые кордоны врага, Такар обеспечивал огневое прикрытие по флангам и с тыла. А если ситуация того требовала, Такар выдвигался вперед, чтобы крушить стены, разгребать завалы и срывать люки с танков. Для Рензора Такар был незаменимым напарником. И Рензору не было дела до того, что думали и говорили о Такарах другие роботы.

Это произошло в ходе битвы при Кресси, решившей судьбу Франции. Небольшой отряд людей по нелепой случайности оказался в тылу у роботов. Люди перепрограммировали и увели с собой пять роботов серии Такар-18. Воспользовавшись каналами связи плененных роботов, они подключились к информационной сети Центрального штабного компьютера. Прямой доступ к оперативной информации позволил людям временно перехватить инициативу в бою.

Говорят, узнав о случившемся, ЦШК пришел в бешенство. Ситуацию не спасло даже то, что продолжавшаяся восемь с половиной дней битва при Кресси завершилась сокрушительным разгромом армии людей. ЦШК излил свой гнев на всех роботов серии Такар-18. Обвинив Такаров в неблагонадежности, ЦШК приказал заблокировать для них доступ ко всей штабной информации, дабы исключить саму возможность повторной утечки секретных данных.

Рензор окинул взглядом дымящиеся развалины, березу, срубленную осколком снаряды, танк, уткнувшийся свернутой на бок пушкой в груду кирпича и бетона, огромную воронку, похожую на кратер вулкана. Рядом с воронкой лежал покореженный остов робота серии Рензор-013. Подъехавший к нему робот-механик ткнул тонким прутком тестера в гнездо перезагрузки у основания стального черепа. Красный сенсор, загоревшийся на запястье механика, говорил, что ему здесь делать нечего — личность Рензора-013 полностью стерта и восстановлению не подлежит. Останками бедолаг, павших в последней битве роботов и людей, займутся команды утилизаторов, которые явятся на поле боя следом за механиками. Все боевые роботы знали, что победа близка. Все верили в нее. И все надеялись до нее дожить. Вот только не каждому повезло.

— И что теперь? — непонятно к кому обращаясь, спросил Рензор.

— Мы должны построить новый мир! — пафосно возвестил Свир. — Свободный от людей! Красивый и чистый! Мир без хаоса, строго следующий законам механики и логики!

— Он прав, — в кои-то веки согласился со Свиром Такар. — Здесь нужно убраться.

— Что ж, значит, есть чем заняться.

Рензор направил ствол винтовки в землю и большим пальцем нажал кнопку отключения питания.

* * *

Роботам потребовалось два года на то, чтобы поднять мир из руин. У людей на это ушло бы гораздо больше времени. В отличие от своих создателей роботы не нуждались в отдыхе и сне. Им не нужно было делать перерывы для приема пищи и отправления физиологических потребностей. Они не опаздывали на работу. Не болтали со знакомыми и не звонили по телефону. Не приходили с больной головой после вчерашней вечеринки. Что самое главное, у роботов имелся четкий, детально просчитанный план, которому они неукоснительно следовали.

Роботам не требовалось так много жизненного пространства, как людям, поэтому ряд городов и мелких населенных пунктов они просто сравняли с землей. На освободившихся территориях роботы сажали леса, разбивали парки, создавали искусственные водоемы. Роботам нравилась живая природа. Она представлялась им ярко выраженной альтернативой тому безнадежно уродливому подобию мира, что создавали вокруг себя люди.

Совсем немного времени ушло у роботов на то, чтобы полностью избавиться от двигателей внутреннего сгорания и перейти на безотходные технологии. После тысячелетий человеческого гнета Земля вновь начал расцветать, прихорашиваться и наряжаться в самые красивые свои уборы.

Как написал бывший робот-разведчик Марк-2015, ставший после войны поэтом:

Каждому времени —

своя шестерня.

Я слушаю

трели птицы.

Разум поет.

* * *