«Если», 2016 № 03

Потолок был низким, решетчатым и темным. Свет падал сквозь юго-восточные подъемные окна со старинными рамами. Поскольку эта комната больше не была библиотекой, то и книг тут оказалось немного. А поскольку не была и баром, то стаканов и бутылок со спиртным тоже не наблюдалось. На белом полированном столе, расположенном в противоположном от окон конце комнаты, среди трубок, проводов, мониторов и прочего оборудования стоял большой контейнер из нержавеющей стали. Мне он напомнил древние кофейные аппараты, которые иногда еще можно увидеть в старых ресторанах.

— Приветствую вас в Максвелл-Корте! — прогремел мужской голос.

Похоже, он звучал из навороченной акустической системы — громко, но уши не резал. Моя проводница вышла, закрыв за собой дверь, и я остался один. Или нет.

Как только я получил записку от судьи Франклина Адамса, я погуглил его. Он был «развоплощен» уже больше десяти лет. Оставалось предположить, что в контейнере хранятся его оставшиеся органы.

— Благодарю вас, — ответил я.

— Он был построен в тысяча девятьсот четвертом году Френсисом Максвеллом, одним из владельцев компании «Хоканум Миллс». План дома разработан Чарльзом Адамсом Платтом, одним из величайших ландшафтных дизайнеров своего времени. Когда фабрики закрылись и Максвеллы уехали, «Элькс-Клуб» выкупил это место и несколько десятилетий использовал в качестве клубного дома. А когда они перебрались в одну из башен, особняк перешел к Бонни. В прошлом веке я был ее адвокатом. И когда я… прошел через трансформацию… она пригласила меня переехать к ней.

— Я читал об этом, — сказал я. — Красивый дом.

— Как сказать, — ответил судья. — Если вам приходится все время торчать в одной комнате, не такой уж он и красивый.

— Наверное, да, — отозвался я. — А что, мы и правда состоим в родстве? В письме сказано, что я ваш ближайший родственник.

— Удачное совпадение фамилий, — сказал судья. — Вы Бенджамин Адамс. А я Франклин Адамс. Наверное, по Новой Англии разгуливают несколько тысяч Адамсов.

— Вообще-то я произошел от знаменитых Адамсов, — заметил я. — Президентов. Мне нравится по-своему петь ту песню, знаете? «Эта земля — моя земля, эта земля — моя земля, эта земля — не твоя земля, эта земля — моя земля».

Из динамиков, спрятанных за деревянными панелями, вырвался странный лающий звук. Я решил, что это смех.

— Очень хорошо. Мое семейство из Мэна. Есть шанс, что мы и в самом деле родственники. Пара старых прожженных янки, вот мы кто.

— Да уж, мы такие, — сказал я. — Но не думаю, что вы вызвали меня сюда из-за этого. И вряд ли вы из-за этого прислали мне бумажную записку, а не связались прямо.

— Мне нужна помощь, — пояснил судья. — Нужен кто-то, способный походить ногами. Понятно, что у меня ног нет.

— Походить ногами для чего?

— Для того, чем вы уже и так занимаетесь. Позадавать вопросы. Кое-что выяснить.

— Что вы хотите, чтобы я выяснил?

— Кто убил Бонни Баннистер.

Я взглянул через окно в сад за домом. Солнце омывало лучами синие и красные бутоны и желтые лепестки. В воздухе деловито кружился шмель.

— А ее кто-то убил?

— Не думаю, что это был несчастный случай. У нас много резервных систем для поддержания жизни. В субботу вечером одна из этих систем отказала, и Бонни умерла. Если это была механическая поломка, мне надо об этом знать — ведь в конечном счете я завишу от тех же машин. А если нечто большее, необходимо восстановить справедливость.

— Это меньшее, что мы можем сделать, — заметил я.

— Я имею в виду, что, если кто-то убил Бонни, мне хочется знать кто. И почему. И есть ли опасность для меня.

— Хорошие вопросы. У вас есть мысли, с чего начать?

— Так вы предлагаете мне свою помощь?

— Ээ-ээ…

Я быстро перебрал все доступные мне варианты.

— Моим первым импульсом было поблагодарить вас за тур по особняку и пожелать всего наилучшего.

— Не могу упрекнуть вас за это, — сказал судья Адамс.

— Но такое побуждение я испытываю, всякий раз когда звонят мне, а не наоборот. Вы действительно считаете, что кто-то убил Бонни Баннистер?

— Я долго обдумывал этот вопрос, — произнес судья. — У меня масса времени на размышления. Я ведь в отставке, как вам известно. По большей части. Не считая моего любительского проекта.

— Любительский проект?

— Я владею небольшой компанией по разработке медицинского оборудования. Мы ведем исследования, которые впоследствии позволят уменьшить всю ту машинерию, которую вы видите вокруг. Однажды мне бы хотелось снова выбраться наружу. Прокатиться на машине. Оглядеться.

— Если кто-нибудь не убьет вас прежде, — добавил я. — Хорошо. Вдруг мы и вправду родственники? Я посмотрю, что удастся выяснить. Так расскажите мне… что именно тут произошло в субботу вечером?

— Садитесь, и я расскажу вам то, что знаю, — предложил судья Адамс.

Хотя Бонни Баннистер давно уже оставила позади свое человеческое тело, она продолжала усердно трудиться. Она проработала большую часть субботы. В основном с двумя своими ИИ — Петром и Павлом.