Если бы

– Кто нравился? Коп? – Джей оторвал голову от тарелки и, подражая материнской привычке смачно сплюнул: – Ещё чего!

– Пол заботится обо мне.

Потускневшие глаза, казались тяжёлыми для худого лица. Майк глядел очень пристально, наконец, мотнул головой:

– Мало!

– Я благодарна ему.

– Мало!

– Господи, Бекки! Мало, для чего?

– Чтобы похоронить себя. – Майк крутил в костлявых пальцах сигарету.

– Я не собираюсь хоронить себя. Ничего подобного не чувствую, – вяло отозвалась Лина, рассматривая на столе выцарапанные ножом надписи.

– А что ты чувствуешь?

– Не знаю.

– А ты попробуй узнать! Заставь себя, наконец, слышишь! – надтреснутый голос Майка задрожал как тонкая струна.

– Я… не могу. – Лина не отрывала взгляд от уродливых надписей.

– Можешь, ещё как можешь!

– Не нужно, Бекки. Не заставляй меня... Так… будет лучше.

– Кому? – адресуя вопрос в потолок, Майкл осушил бокал. Закашлявшись в кулак, он спрятал ладони в рукава растянутой кофты. Теперь он мёрз и в разгар дня под прямыми лучами солнца. Лина делала вид, что не замечает, как и стук его зубов. Бекки не нравилось, когда она видела…

– Лин, он прав. Мать хотела, чтоб ты свалила отсюдова, конкретна. Твердила всяк раз, вместе со своими гимнами, – вставил Джей с полным ртом блинчиков.

– Знаю, – она потрепала худенькое плечо. – Не получилось. Так бывает...

– Ещё не поздно, Принцесса, – проговорил Майк, рассматривая дно пустого бокала.

– Бекки, не нужно. Не усложняй. Я уже всё решила.

– Как скажешь, – Майк покорно склонил голову. – Ты уже знаешь? Объявилась тётушка. Пиявку у меня забирают…

– В Орегон. Да, знаю…

– Я сбегу! Не поеду к вонючей грымзе! Ненавижу её! Ненавижу!

– Джейсон не веди себя как ребёнок. Ты знаешь, это ненадолго. Придётся потерпеть, – безлико проговорила Лина, не уверенная ни в чём.

– Как и всем, – эхом отозвался Майк.

– А я всё равно сбегу, – угрюмо буркнул Джей, тщательно вылизывая тарелку с кленовым сиропом.

– Это лучше, чем приют. Я заберу тебя у неё, как только смогу.

– А когда сможешь? – Джей впился в лицо острым не детским взглядом.

– Когда выйду замуж. Я поговорю с Полом...

– Ты обманываешь себя, – прошелестел Майк.

– Не знаю. Но мне всё равно: я сделаю что нужно. Только ты пока не беги, ладно?

– Поглядим, – шмыгнул носом Джей.

– Ладно, лапули, у меня тоже новость. Сваливаю я! В ритме танго дефилирую в тошниловку для дармоедов, – без предисловий вставил Майк. – О чудо! Я таки встряла в социальную программу!

Через силу, Лина подняла голову, заставила себя взглянуть в багровые впадины глазниц, обрамляющие глаза. Отвечая на невысказанный вопрос, Майк едва заметно улыбнулся, словно бережно поддержал под локоть, не давая упасть. Она кивнула, невидяще повернулась к окну:

– Когда?

– Через неделю.

– Бекки, тебя подлечат. Станет лучше.

– Знаю, – ровно произнёс Майк, скребя ногтями щеку и глядя в проход:

– У меня к тебе будет просьба. Я знаю, это их лечение... детокс и всякая фигня... Это все дерьмо собачье. Без наркоты я сдохну раньше, чем от тубика. – По его губам прошла судорога. – Больше четырёх дней мне ломку не осилить…

– Что я могу сделать?

– Не бойся: просить невесту копа, пронести в трусиках героин, не буду. Дерьмо, какая попсятина, – уголком рта усмехнулся Майк. – Ты принесёшь Метадон. Я объясню, как его достать. Это не трудно. – Внезапно вскинув тонкую руку, он помахал в воздухе бокалом, крикнув в пустой зал:

– Я не поняла, Хэнки! Мы тут празднуем или подыхаем? Включи, чёртов телек, чувак! Молли, пупсик, куда глядят твои прекрасные глазки? У меня закончилось пойло!

Грузные облака придавили останки домов Свалки. Душным пасмурным днём, сестра Джулии, полная женщина с обрюзгшим лицом и социальная работница в казённом костюме, крепко взяли под руки щуплого подростка. Понуро свесив голову, Джейсон вяло переставлял худые как у кузнечика ноги в непомерно больших кроссовках, оборачивался снова и снова, пока взрослые не усадили его в заляпанный грязью автомобиль.

Лина трясла деревянной рукой вслед прыгающему по ухабам форду, отчётливо ощущая, что предаёт Джея. Предаёт, как и все.

Через неделю, она так же помахала Майклу-Ребекке. Он исчез за белыми дверями приёмного отделения медицинского центра. Лина неподвижно стояла перед закрытыми створками, отрезавшими его от людей. Не замечала врачей в голубой униформе, не слышала скрип каталок по кафельным плиткам, надрывный рёв сирен во дворе…

Видела только измождённую фигуру, тяжело опустившуюся в кресло. Через полоски жалюзи лился оранжевый свет заходящего солнца. Голубые глаза поймали отблеск, зажглись, серое лицо осветилось. И Лина узнала его – смешливого мальчика из Коннектикута.

Тонкие губы дрогнули, сложились в улыбку:

– Прощай, Принцесса…

Глава 31

Сунув руки в карманы джинсов, Лина шла, сильно наклоняясь вперёд, зажимая зубами сигарету: все ещё стреляла по привычке у прохожих – отдавать некому и она курила сама, словно тлеющий огонёк поддерживал ускользающую связь.