– Сначала они с дружками направились в Честерфилд и скрутили церковный шпиль, устроив настоящий чертовский дебош. Наверное, у всех с собой были баллончики с краской, ну ты понимаешь. Согласно средневековой версии правосудия в вопросах пожизненного наказания, это поведение было настолько ужасным, что его превратили в камень, – сказал Джейми. – Весьма жестко для несовершеннолетнего правонарушителя.
– Жесть, – согласилась Лори, делая фото. – Сатана явно хотел послать сообщение остальным чертям.
– Урок, который мы извлекаем из этого: держите своих демонических детей под контролем. С этим на сто процентов согласится любой, кто ел в «Нандос»[54]
во время школьных каникул.Лори засмеялась:
– А ты хочешь детей?
Джейми вздрогнул:
– Нет, на сто процентов, спасибочки. А ты?
– Я скорее пятьдесят на пятьдесят.
В голове мелькнула картинка прямиком из каталога детской одежды – они с Джейми помогают укутанному малышу запрыгивать на ступеньки, держа его за крохотные ручки. Она никогда не представляла общих детей с Дэном, должно быть, потому, что эта перспектива ей точно не грозила. Лори в тысячный раз проанализировала свое отношение к материнству. В великом списке вопросов жизни и смерти оно по-прежнему стоит на пятом месте. К тому же на него невозможно ответить без пятого подпункта – Если Я Найду Подходящего и Желающего Того Отца.
Они прошли по Стип-Хилл, где Лори заглянула в цветочные и сувенирные магазины. Ей понравилась одна серебряная подвеска с листиком на цепочке.
– Эх, оправдываться нечем, у меня и так полно всяких безделушек.
Они пошли дальше.
– Эй, Лори! – Она обернулась и улыбнулась, а Джейми сфотографировал ее в этот момент. – Хорошее место для рождественского шопинга, – сказал он, – между нами.
– Это что, приглашение вернуться? – насмешливо спросила Лори, выглядывая из-под шарфа.
– Родители вернули бы тебя в мгновение ока.
– В отличие от тебя, – сказала Лори, и Джейми закатил глаза, притворяясь ворчливым подростком.
– Окей, я тоже захочу. Блин, неважно. Девчонки все тупые.
С платоническими отношениями все было так просто. Они с Джейми могли проявлять симпатию и уважение друг к другу, не боясь, что это примет оттенок
Лори подумала о том, с чем до сегодняшнего момента напрямую не сталкивалась – скорее всего, она проведет Рождество в одиночестве. Эмили обычно уезжала куда-нибудь «подальше и где пожарче» за день до сочельника, всегда называя себя «расисткой по отношению к Рождеству». Лори могла бы к ней присоединиться, только у нее не было ни денег, ни желания отправиться на Бали, да и «Солтер & Роусон» не дадут ей отпуска, без которого это путешествие того не стоит.
Мама Лори Рождество не праздновала и ездила к подруге Ванде в Хебден, где они готовили целого морского окуня и сразу же после ланча брали свои инструменты и пели. Скорее всего, она была бы рада, если бы Лори поехала с ней, но там будет полно случайных людей, а ей не нравилось навязываться. А еще совместное пение? Жуть, ни за что.
Отец, ха. Бог знает, где он проведет двадцать пятое. Уткнувшись лицом в горку каких-нибудь веществ. Лори не удивится, если он вообще настолько отстанет от календаря и не догадается, что у Христа сегодня день рождения.
Они с Дэном обычно либо ездили в Кардиф, либо принимали у себя его родителей и сестру с ее парнем. Наверное, в этот раз будет дебют Меган – знакомство с семьей.
Ну что ж. Лори ходила по магазинам и готовилась к абсолютно одинокой женской вакханалии. И подумала, не усыновить ли котенка – плевать на общественные сексистские стереотипы!
Они зашли пообедать в паб «Виг и Митр», словно сошедший со страниц журнала о самых уютных и атмосферных пабах страны.
Джейми опубликовал фото Лори – «
А затем пикнуло уведомление другого цвета, явно не «Инстаграм», и легким отработанным движением Джейми закрыл телефон рукой и перевернул экраном вниз. Лори знала: это было то, чего она не должна была видеть – наверняка сообщение от какой-нибудь девушки, и все же не понимала, почему он от нее это скрывает. Неужели он думает, что она возразит?
Оба накинулись на стейки из ягнятины и горы картофельного пюре. Ну, или Лори накинулась, а Джейми заявил, что не голоден.
– Я волнуюсь из-за папиной речи на сегодняшнем празднике, – сказал он. – Не знаю, скажет ли он о диагнозе.
– Ты не хочешь, чтобы он об этом говорил?
– Я… не знаю. Хочу, если он этого хочет, но знаю, что будет очень тяжело. Я еще толком не разобрался в своих чувствах, и если куча его приятелей из колледжа и мамин клуб шитья набросятся на меня со слезами на глазах, желая что-то от меня услышать…
– Понимаю.