Если хочешь быть волшебником

— Садись, попробуй!

Он нарочно сказал это в присутствии Инны Васильевны: понимал, что теперь она возражать не станет. Понимал он также, что, если сейчас что-нибудь случится с Левой, она никогда больше не разрешит им кататься на мотоцикле. Поэтому он включил для Левы низшую передачу.

Лева стал рядом с Николаем, обратил к матери умоляющий взгляд. Он еще не был уверен, сумеет ли поехать, но вполне разделял мнение товарища: сейчас или никогда!

— Только не мчись как угорелый, — сказала мать, — совсем тихо езжай и держись ближе к центру, где земля ровнее.

— Я совсем тихо, тише пешехода… Не страшно? — спросил он шепотом у Николая, усаживаясь на машину.

— Ничуть!.. Ноги пока по земле волочи, а когда тронешься — быстро убери их на педали. Ну! Включай скорость… прибавь газу… медленно отпускай рычаг сцепления… держись… Поехали!..

Несколько шагов Николай пробежал рядом с мотоциклом, как когда-то рядом с ним самим бежал Савелий Дмитриевич, потом отстал. Лева был предоставлен самому себе. Что-то Николай еще крикнул вдогонку, но он уже не мог слышать. Машина рычала, как рассерженный пес, на которого неожиданно сели верхом, несла Леву то влево, то вправо, то на валявшийся кирпич, то на цветочную клумбу. Вспомнив наставления Николая, он немного прибавил газу. Машина побежала резвее, и Лева убедился, что так легче сохранять равновесие. Нет, он не боялся, с каждой секундой он чувствовал себя все уверенней, руки его держали руль все тверже, машина шла все ровнее.

Тихий встречный ветерок студил разгоряченный лоб мальчика, через расстегнутый ворот прохладными струйками обтекал его шею и грудь, вздувал рубашку трепещущим пузырем.

Сделав круг, Лева поравнялся с матерью, увидел ее лицо — неспокойное, нетерпеливое, может быть, чем-то и недовольное, но не им, Левой. Вот она улыбнулась ободряюще, и Лева понял, что ее недоверие окончательно побеждено.

Когда Лева остановился и все трое окружили мотоцикл, она сказала:

— Машина, я вижу, еще полностью не оснащена. А что, если ее в ремонтный цех отвезти? Рублей сто, даже двести я согласна на это дать.

Лева весело глянул на нее, ухмыльнулся.

— Три рубля, мама, больше не потребуется.

— Что на эти деньги сделаешь или купишь!

— Две порции мороженого, мама. А остальное приложится.

Тут же обнаружились и некоторые недостатки мотоцикла. Хуже всего было то, что мотор туго заводился. Когда Лева заглушил его и попытался запустить снова, ему это не удалось. Не менее десяти попыток сделал затем Николай — и тоже неудачно. Тогда они оба, присев на корточки по обе стороны мотоцикла, схватились руками за педали — один за правую, другой за левую — и изо всех сил раскрутили заднее колесо, приподнятое на подножку, при включенной передаче.

Наконец машина завелась, к радости ребят, которые тут же простили ей ее злой каприз.

— Надо придумать мотоциклу имя, — сказал Николай, устало опустившись на камень и вытирая мокрый лоб.

— Какое еще имя? — отозвался Лева. — Мотоцикл с такими качествами не имеет права на имя.

— Можно назвать его «Ленивым».

— Не годится, — загорячился Лева. — Если давать имя, так настоящее. Скажем: «Перпетуум мобиле», «Радость спортсмена» или «Вездеход»…

— «Вездепад», — с улыбкой предложил Николай.

Перебивая друг друга, ребята придумывали все новые имена, и в конце концов их набралось столько, что выбрать лучшее из них стало невероятно трудной задачей.

— Немного он похож на крокодила, — произнесла Инна Васильевна. Ребята, правда, не замечали этого сходства, но оба сразу оценили новое имя — оно было лучше всех, предлагавшихся ранее. «Крокодил» — это имя пришлось обоим по душе. Они повеселели.

Лева сказал:

— Нам бы еще одного «Крокодила» иметь, а то, пока Коля ездит, мне приходится пешком бегать, и наоборот. Далеко так не уедешь.

«Вам пока и нужен именно такой мотоцикл, который нетрудно догнать пешком и на котором далеко не уедешь», — подумала Инна Васильевна.

* * *

Но Савелий Дмитриевич был иного мнения.

Однажды он въехал во двор на своей машине, на багажнике которой сидел человек в милицейской форме.

— Ребята, сюда! — окликнул он Николая и Леву, возившихся у «Крокодила». — Смелее, не бойтесь… Вот, Даниил Петрович, — обратился он к сержанту милиции, — прими у них экзамен и выдай права. Считай, что у меня они курс прошли… Хватит им на этом блюдце разгуливать. Для полного образования простор нужен. А что сдадут на «пять с половиной» — ручаюсь.

— А вот увидим, — строго произнес сержант и указал на Леву: — Как устроен карбюратор в мотоцикле?

Еще бы ему не знать этого! Растерянность первых минут прошла. Лева спокойно, уверенно отвечал на все вопросы. Он даже не искал поддержки у Николая, которого сержант вовсе не стал спрашивать: должно быть, Савелий Дмитриевич посвятил его в суть дела. Правила уличного движения оба знали на зубок. Потом каждый из них на машине Савелия Дмитриевича сделал несколько кругов по двору.

— Молодцы, — похвалил сержант, — быть вам с правами, если красного с зеленым не перепутаете. Марш в поликлинику!.. И чтобы завтра в это время вы были у меня с двумя карточками каждый и со справкой от врача.