Если любишь — поверь…

— Мне кажется, ты сильно преувеличиваешь. — Собственные иллюзии и оптимизм внезапно показались ей абсурдными и даже смешными. Даже если такая тривиальная ситуация может повлиять на их отношения, чего они стоят? — Ее кумир ты, Эдвин, а не я, и твое влияние на нее огромно. Что ж, продолжай свою обвинительную речь. Не могу дождаться ее окончания.

— С недавних пор ты приобрела большой вес в глазах Фло. В моем понимании это означает, что ты должна нести ответственность за свои советы. — С раздувающимися от раздражения ноздрями он сердито смотрел на нее. Могущественный Эдвин выражал свое негодование провинившейся. — Ты не имеешь права подталкивать ее к решениям, из-за которых ее жизнь подвергается опасности.

И она еще хотела отдать ему свое сердце!

— Не будь смешным! — огрызнулась Кэрол. Вся прежняя враждебность всколыхнулась в ней с новой силой. — Флоренс отправится в Бомбей с командой профессионалов работать с неполноценными детьми, а не покорять Эверест. Не стоит терять чувство меры, Эдвин!

— Когда мне понадобится твой совет, я его спрошу.

— Я запомню это, — ответила она. — Но Фло обратилась ко мне за советом, и я его дала.

— Где твои мозги, прости Господи? Разве ты не видишь, что она еще совсем дитя?!

— Согласна. Но, в отличие от тебя, не думаю, что она не способна на взрослые поступки. Флоренс умная и активная девочка. Она всему быстро учится. И мне кажется, что этот проект как раз может помочь ей повзрослеть. — Она повернулась к лестнице, собираясь уйти. Вечер обещал быть таким чудесным! Но все ее надежды рухнули. Она-то думала, что заняла прочное место в семье, а оказалось, что, как и раньше, осталась на обочине. — Обещай мне, по крайней мере в этом вопросе, быть честным и открытым. В конце концов, я к тебе в душу не забиралась и не сплетничала направо и налево у тебя за спиной.

— В этот раз, возможно, и не сплетничала…

Она бросила оскорбленный взгляд через плечо.

— Потрудись пояснить, что ты имеешь в виду?

— Не разыгрывай из себя невинную овечку, Кэрол! Со стороны особы, которая ни шагу не ступила без притворства, с тех пор как оказалась в городе, это смотрится просто смешно. Знаешь, что я думаю? С учетом той неразберихи, которую ты оставила после себя в Сиэтле, тебе лучше заняться своими собственными делами и предоставить остальных самим себе.

— Что ты знаешь о моей жизни в Сиэтле? — спросила Кэрол. Ей показалось, что ее закутали в холодный и мокрый плащ.

— К сожалению, много, — парировал он. — Например, поначалу я узнал, что твой цветочный магазин закрылся и ты подозреваешься в мошенничестве. Теперь мне стало известно, что твои коллеги по бизнесу связаны с организованной преступностью. Славная компания, Кэрол! Моя мать и Джеффри спят и видят этот народ у себя в гостиной! Осталось узнать, когда ты захочешь поделиться всей этой грязной историей с родными, ведь их мнение, по твоим словам, так важно для тебя!

Потрясенная, она какое-то время помолчала, потом заговорила:

— Никогда и ни при каких обстоятельствах! Я не настолько глупа, чтобы хвастаться своим легковерием и глупостью.

— И в то же время ты не настолько их стыдишься, чтобы исчезнуть из нашей жизни совсем?

— Я не говорила, что стыжусь этого. Отнюдь! Не знаю, откуда у тебя все эти сведения, но если бы ты…

— На всякий случай хочу напомнить: я адвокат. И знаю, как можно закопать человека в грязь по уши. Все, что требуется, — звонок в нужное место, чтобы привести механизмы в действие…

— Ты нанял частного детектива, чтобы шпионить за мной? — прошептала она, чувствуя, как оборвалось у нее сердце.

— Звучит как фраза из романа, но более или менее соответствует действительности. Короче говоря, я изучил твое прошлое.

— Когда ты успел?

— В течение нескольких дней со времени твоего прибытия. Впрочем, заказ еще не снят. — Он подошел к столу и сунул ей в руки листок бумаги. — Это последнее сообщение, которое я получил днем. Читай!

— И не подумаю! — Кэрол швырнула листок в сторону, разъяренная, испуганная и оскорбленная до глубины души. Боже, она верила этому человеку, как себе самой! Значит, соблазняя ее, он держал в голове совершенно иную задачу… Ей стало дурно. — А известно ли тебе, зачем сегодня вечером я пришла сюда? — спросила она срывающимся от боли голосом. — Сказать, что люблю тебя! И, может быть, услышать те же самые слова в ответ!

— У меня было такое искушение, — устало произнес он. — И это наглядно демонстрирует, насколько все мы подчас склонны к самообману.

— Я верила тебе!

— Как бы я хотел сказать тебе то же самое…

— Ты же мог… Да и сейчас можешь просто взять и спросить у меня все, что тебя интересует, вместо того чтобы…

— Все эти дни я ждал, что ты заговоришь сама… Надеялся, что ты расскажешь о неприятностях, в которых ты оказалась. Втайне ждал, что следующее сообщение оправдает тебя. Но ты хранила молчание, а каждое новое сообщение добавляло грязных подробностей… О сегодняшнем я вообще не говорю. Извини, Кэрол, но откуда здесь взяться доверию?

Конечно, Кэрол могла бы выступить в роли собственного адвоката, но стоило ли впустую тратить время?