Если любишь - солги (СИ)

Меня это устраивало. Я спала допоздна, подолгу лежала в ванне, одевалась, завтракала, глядя в окно. Загружала порцию продуктов в "Чародей-повара" и, пока они готовились, блуждала по дому, заглядывая в шкафы, комоды и столы. На Вишнёвую улицу я приехала с изрядным багажом, а недостающие вещи покупала на своё усмотрение. Здесь же обо всём позаботились за меня. Целый гардероб мешковатых, кричаще ярких нарядов, косметика, парфюмерия, украшения, предметы женской гигиены… Сьер В.К. не упустил ничего. В прежние времена это возмутило бы меня до глубины души, а сейчас вызвало только вялую брезгливость.

Когда слоняться по дому надоедало, я садилась перед зеркалом и глядела в чужое лицо:

— Позвольте представиться. Меня зовут Рити. Рити Лл…ов… во… — в голове стучали молоточки: тук-тук-тук. — Ещё раз. Рити Ла… ло… Войль. Проклятье! Её зовут Рити Ловьи. И в паспорте у меня написано Рити Ловьи. Так разве я не Рити Лов…во… Бесы!

Верити Войль не привыкла швыряться бранными словами, но у тетери Рити Ловьи манеры попроще. Стоп. Вот в чём дело. Я терпеть не могу Рити. Мне её навязали, и в отместку я наделяю бедняжку всеми возможными пороками. А если попробовать наоборот? Не красавица, но миловидна. Кажется простодушной из-за пухлых щёк и вздёрнутых бровей? У неё доброе сердце и открытый нрав. Она выбирает свободную одежду, желая скрыть недостатки фигуры, а яркие краски и резкие контрасты — дань природной жизнерадостности.

Уже лучше.

Я должна полюбить это круглое лицо, губы бантиком и нелеп… игривые кудряшки. Перестать стесняться пёстрого гардероба. Тем более, что носить его мне всё равно некуда. А главное, я должна уяснить: Верити Войль ничуть не умнее Рити Ловьи. Будь Верити умна, Рити вообще не появилась бы на свет.

Будь благодарна, что она здесь и готова служить тебе защитой. Сделай маленькое усилие над собой и помоги ей… Себе… Прими себя такой.

— Меня зовут Рити. Рити Лво… Л… ов…

Ну да. Это было бы слишком просто.

Завтра попробую снова.

Упражнения перед зеркалом отнимали много энергии, которую следовало восполнять сытным обедом. К тому времени, как я выдыхалась, "Чародей-повар" обычно заканчивал свои колдовские манипуляции и свистком сообщал о готовности. Я обедала, потом садилась смотреть электровизор или слушать радио. И то и другое быстро надоедало. Тогда я брала книгу и шла во двор. В библиотеке сьера В.К. было чтение на любой вкус — от философских трактатов и стихов Левиуса до бульварных романов. Я выбирала последние. С полчаса скользила глазами по строкам, не понимая, что читаю. Возвращалась в дом, падала в кресло — и на меня накатывала волчья тоска.

Я всегда была одна. Подруги детства не в счёт. Родители? Мы были близки. Но я рвалась на свободу, и они охотно отпустили… Пять лет у меня не было никого, кроме меня самой. Я привыкла, я научилась это ценить. Так почему сейчас мне так отчаянно, до воя, одиноко?

Фалько не придёт. Он послушен своему нанимателю, и это правильно. Даже если сейчас он где-то рядом… разве я не должна чувствовать его присутствие? Когда-то он посоветовал слушать голоса воздуха. И я слушала, закрыв глаза и не дыша. Сколько раз в глубине дома мне мерещились его шаги, а лёгкий ветерок в саду казался невесомым поцелуем.

Нет никаких голосов воздуха. Не для меня. Я снова одна и всегда буду одна. И полагаться могу только на себя.

В первый же вечер на туалетном столике в спальне я нашла папку с документами на дом и большой конверт с подробными указаниями от сьера В. К. В каких магазинах следует покупать хлеб, в каких — мясо, а в каких — чулки. В какой парикмахерской стричь волосы. У какого дантиста лечить зубы. В какие мастерские обращаться в случае поломки домашней техники. Раз в месяц мне разрешалось ходить в один из трёх названных сьером В.К. театров, дважды в год — на городские праздники. В парк Желло — на праздник Светил. И в Луна-парк на озере — на праздник Весны. Разумеется, мне было строжайше запрещено вступать в общение с мажисьерами и приближаться к зданиям Магистериума.

Идея недурна — спрятать меня под носом у магнетиков. В Шафлю они точно искать не станут. Но ловкий трюк сулил жизнь в золотой клетке и безысходное одиночество. Как долго это продлится — пять лет, десять, двадцать? Или завтра мне опять велят бежать на другой конец континента?

В конце недели на кухонном столе появился конверт с тремя сотнями астр. Теперь мне даже не надо наведываться в банк. Поверенные скорее всего тоже приходить не будут. И пусть. Они всё равно никогда не отвечали на вопросы. Но можно было бы проследить за кем-то из них…

Бредовая затея.

Нет, постой. Поверенные сьера В. К. Вот кого напомнили мне Фосэр и Сумсо. Те же худые длинные лица, костистые носы, глубоко посаженные глаза.

Не может быть! Или может? Но это значит, что Фосэр не просто выполняет щекотливые поручения щедрых заказчиков, он связан со сьером В. К.