Если наступит завтра

В составе поезда их было три. Сиденья обиты плюшем, стены декорированы деревянными панелями, мягкий свет лился из-под плафонов Лалика[67] на медных канделябрах. Трейси попала в первый вагон и заметила пустые столики.

– Место для одной леди? – поинтересовался метрдотель.

Она окинула взглядом салон.

– Спасибо, меня ждут друзья.

Во втором вагоне-ресторане людей было больше, но и там оставались пустующие столики. К ней снова подошел метрдотель.

– Вы одна?

– Нет, спасибо, с друзьями.

В третьем вагоне-ресторане все столики оказались занятыми. Метрдотель остановил Трейси в дверях:

– Придется подождать, мадам. Но в соседних вагонах есть свободные места.

Трейси обвела глазами салон и в дальнем углу заметила то, что искала.

– Все в порядке. Меня ждут друзья. – Пройдя мимо метрдотеля, она направилась к дальнему столику в углу. – Прошу прощения, – застенчиво начала она. – Здесь, кажется, нет ни одного свободного места. Не возражаете, если я сяду за ваш столик?

Мужчина вскочил и внимательно присмотрелся к ней.

– Prego![68] – воскликнул он. – Con piacere![69] Я Альберто Форнати. А это моя жена, Сильвана Луади.

– Трейси Уитни. – В этот раз Трейси путешествовала по собственному паспорту.

– О! Americana! Я превосходно говорю по-английски!

Альберто Форнати был мал ростом, лыс и толст. Зачем Сильвана Луади вышла за него замуж? Все двенадцать лет, что супруги провели вместе, эта тема живо волновала Рим. Сильвана Луади была классической красавицей с отличной фигурой и неотразимым природным талантом. Она уже завоевала «Оскара», Серебряную пальмовую ветвь и не имела отбоя от предложений. Трейси определила, что ее платье от Валентино стоило не меньше пяти тысяч долларов, а цена украшений приближалась к миллиону. Трейси вспомнила слова Гюнтера: «Чем чаще он ей изменяет, тем больше дарит драгоценностей. Сильване впору открывать собственный ювелирный магазин».

– Вы впервые путешествуете в Восточном экспрессе, синьора? – спросил Форнати после того, как Трейси села.

– Да.

– О, это очень романтический поезд – сплошные легенды! – Его глаза увлажнились. – О нем рассказывают так много интересного. Вот, например: в прежнем Восточном экспрессе часто ездил оружейный магнат сэр Бейзил Захарофф – всегда в седьмом купе. Однажды он услышал крики и стук в дверь. Оказалось, что к нему рвалась юная bellissima,[70] испанская герцогиня. – Форнати прервался, чтобы намазать маслом булочку, откусил и продолжил: – Муж пытался убить ее. Родители устроили их брак, но только теперь несчастная девушка убедилась, что ее муж ненормален. Захарофф утихомирил безумного и успокоил бившуюся в истерике герцогиню. Так началась их любовь, которая продолжалась сорок лет.

– Как трогательно! – воскликнула Трейси. Ее глаза горели неподдельным интересом.

– Sм. С тех пор они ежегодно встречались в Восточном экспрессе. Он ехал в купе номер семь, она – в номере восемь. Когда ее муж умер, герцогиня вышла замуж за Захароффа, и в качестве залога любви он подарил ей на свадьбу казино в Монте-Карло.

– Какая красивая история, мистер Форнати!

Сильвана Луади хранила гробовое молчание.

– Mangia, – обратился к Трейси итальянец. – Ешьте же.

Меню в вагоне-ресторане состояло из шести блюд. Трейси заметила, что Альберто Форнати съел все и подчистил то, что оставляла на тарелках жена. Но и пережевывая пищу, он не переставал болтать.

– Вы, наверное, актриса? – спросил он Трейси.

– О нет, – рассмеялась она. – Обычная туристка.

Итальянец наклонился к ней:

– Веllissima. Вы так красивы, что могли бы сниматься.

– Тебе же сказано, что она не актриса, – резко оборвала его жена.

Альберто Форнати не обратил на нее внимания.

– Я кинопродюсер, – сообщил он. – Вы, разумеется, слышали о таких лентах, как «Дикари» и «Титаны против Суперженщины»…

– Я почти не смотрю кино, – сказала Трейси и почувствовала, как его жирная нога прижалась под столом к ее ноге.

– Кое-что из своих фильмов я охотно покажу вам.

Сильвана побелела от злости.

– Вы бываете в Риме, дорогая? – Его нога поглаживала ногу Трейси.

– Я планирую поехать в Рим после Венеции.

– Великолепно! Benissimo! Мы можем вместе поужинать. Я правильно говорю, cara?[71] – Он бросил быстрый взгляд на Сильвану. – У нас изумительная вилла на Аппиевой дороге. Сорок акров. – Форнати сделал широкий жест рукой и сбил жене на колени соусник. Трейси не взялась бы утверждать, нарочно он это сделал или нечаянно.

Сильвана Луади вскочила и уставилась на расплывающееся на платье пятно.

– Sei un mascalzonne![72] – завопила она. – Tieni le tue puttane lontano da me![73] – И бросилась из вагона-ресторана. Пассажиры проводили ее удивленными взглядами.

– Какая досада, – пробормотала Трейси. – Такое красивое платье… – Ей хотелось отхлестать этого типа по щекам за то, что он так унижал жену. Сильвана Луади заслужила каждый карат своих драгоценностей. И даже больше!

Итальянец вздохнул.

– Форнати купит ей новое. Не обращайте внимания на ее манеры. Она меня очень ревнует.

– И не без оснований. – Трейси спрятала иронию за улыбкой.