Если наступит завтра

– Здесь ставят большие деньги. Баски – азартная нация.

Зрители прибывали, и мест на скамьях становилось все меньше. В конце концов Трейси притиснули к Джефу. Но если он и ощущал ее тело, то никоим образом не показывал этого. Минуты бежали, а темп и накал игры возрастали, и крики болельщиков эхом раздавались в ночи.

– Это что, так опасно, как кажется? – спросила Трейси.

– Видишь ли, баронесса, этот мяч летит со скоростью почти сто миль в час. Если угодит в голову, человек – мертвец. Но игроки редко промахиваются. – Джеф рассеянно похлопал ее по руке, не сводя глаз с поля.

Игроки знали свое дело – двигались с большим изяществом и самообладанием. Но в середине матча один из них неожиданно направил мяч в стену под неверным углом и смертоносный снаряд полетел в сторону скамей, где сидели Трейси и Джеф. Зрители, ища спасения, попадали на землю. Джеф пригнул Трейси и закрыл собой. Они слышали, как мяч, просвистев над их головами, угодил в боковое ограждение. Трейси лежала и чувствовала на себе тяжесть мускулистого тела Джефа; его лицо оказалось совсем рядом с ее лицом.

Он еще немного помедлил, затем встал сам и поднял на ноги Трейси. Оба внезапно ощутили неловкость.

– Пожалуй… пожалуй, с меня довольно развлечений, – проговорила Трейси. – Хочу в гостиницу.

Они попрощались в вестибюле.

– Мне понравился сегодняшний вечер, – сказала она, и не солгала.

– Трейси, ты же не всерьез отнеслась к байке Цукермана о затонувшем сокровище?

– Именно всерьез.

Джеф пристально посмотрел на нее:

– Ты все еще подозреваешь, что я сам охочусь за этим золотом?

Трейси не отвела взгляда.

– А разве это не так?

Его лицо стало суровым.

– Желаю удачи.

– Спокойной ночи, Джеф.

Трейси смотрела ему вслед. Наверное, пошел к своей Сюзанне. Бедная женщина!

– Добрый вечер, баронесса, – приветствовал ее консьерж. – Вам сообщение.

Сообщение пришло от профессора Цукермана.

Адольф Цукерман попал в дурной переплет. Очень дурной. Он сидел в кабинете Армана Гранье, настолько напуганный происходящим, что обмочил штаны. Гранье владел нелегальным частным казино, располагавшимся в доме 123 на улице Фриа. Гранье было безразлично, закрылось казино «Мунисипаль» или нет, потому что его клуб всегда посещали богатые господа. В отличие от контролируемых государством заведений в казино Гранье ставки никто не ограничивал, и сюда являлись игроки высокого полета покрутить рулетку, сразиться в девятку или в кости. Среди клиентов Гранье были арабские принцы, английская знать, бизнесмены с Востока и главы африканских стран. По залу сновали скупо одетые девушки и принимали заказы на бесплатное шампанское и виски – Арман Гранье давно усвоил, что богатые больше, чем другие, любят получать все даром. Он мог позволить себе дарить спиртное – рулетка и карты с лихвой покрывали затраты.

В клубе всегда было много привлекательных молодых женщин, которые приходили с мужчинами в возрасте, но с деньгами. В конце концов они обращали внимание на самого Гранье, писаного красавца: правильные черты лица, глаза с поволокой, пухлые, чувственные губы. Но ростом всего пять футов четыре дюйма. И этот контраст красоты и небольшого роста притягивал женщин, словно магнит. Он относился к каждой с напускным восхищением.

– Вы неотразимы, chеrie,[98] но, к несчастью, я безумно влюблен в другую, – говорил Гранье и не лгал. Вот только эта другая была каждую неделю разная. Ведь Биарриц был неисчерпаемым источником женского очарования, и Арман давал каждой ненадолго прикоснуться к своей персоне.

Он имел надежные связи с преступным миром и полицией, что позволяло ему управлять казино. Гранье пробился от продавца наркоты на побегушках до правителя небольшого царства в Биаррице, а те, кто становился у него на пути, слишком поздно понимали, как опасен этот коротышка.

И вот теперь Гранье подвергал допросу Адольфа Цукермана.

– Расскажи мне подробнее о баронессе, которой ты вкручивал о затонувшем сокровище.

По его тону профессор понял, что сделал что-то не так, очень сильно не так. Цукерман сглотнул застрявший в горле ком и промямлил:

– Она вдова, муж оставил ей кучу денег, и баронесса готова расстаться с сотней тысяч. – Звук собственного голоса немного взбодрил Цукермана, и он продолжал: – Когда получим деньги, наврем, что спасательное судно потерпело аварию и нужно еще пятьдесят. Затем опять сто и так далее, как обычно. – Цукерман заметил, с каким презрением смотрит на него Арман Гранье.

– Что не так? В чем проблема, шеф?

– Проблема вот в чем, – отозвался ледяным тоном хозяин казино, – мне только что звонил один из моих ребят в Париже. Он подделал паспорт твоей баронессе. Ее зовут Трейси Уитни. Она американка.

У Цукермана внезапно пересохло во рту. Он облизнул губы.

– Но она в самом деле заинтересовалась.

– Вalle! Conntau![99] Она – аферистка. Ты пытался обмишурить мошенницу!

– Но с какой стати она согласилась? Почему не послала меня сразу подальше?