«Если нельзя, но очень хочется, то можно». Выпуск №1

– Приведи ко мне медведя, научи его писать,
и тогда, может быть, я соглашусь с тобой гулять!
– Я приведу тебе медведя, когда ты родишь детей,
останешься девушкой и станешь моей!

– Я рожу тебе детей, это не вопрос,
а ты сделай колыбельку – из улыбок и из слез.
– Я сделаю колыбельку только из улыбок,
а ты вышей мне рубаху без иголки и без ниток.

– Я вышью тебе рубаху и спрячу на печке,
а ты поймай для меня всех рыбок из речки!
– Я поймаю тебе рыбок, а ты их свари,
а потом живыми в речку отпусти.

– Я сварю тебе, что хочешь, а ты построй мне лесенку
до самого неба и спой мне песенку!
– Я построю лесенку до луны и до звезд
и спою тебе песенку – это не вопрос.

(Перевод с идиш)

Пиджачок

У меня был пиджачок из шикарного сукна.
Но подумал я, что он не годится никуда!
И тогда решил я взяться за мой новый пиджачок
и постарался выкроить чудесный сюртучок.

У меня был сюртучок из нового сукна.
Но поверьте, что и он не годился никуда!
Пришлось уж потрудиться мне не покладая рук
и попытаться выкроить хотя бы пару брюк!

Предо мною пара брюк из отличного сукна.
Но мне кажется, они не годятся никуда!
Положу-ка эти брюки я на свой портняжный стол
и сошью себе из брючек замечательный камзол.

Я хожу теперь в камзольчике из нового сукна.
Но мне кажется, что он не годится никуда!
Что же делать? Вот усядусь у стола на табуретку,
может, выйдет из него приличная жилетка?

На мне новая жилеточка из шикарного сукна.
Но, пожалуй, и она не годится никуда!
А ведь я портной отменный, а не какой-то дурачок,
уж лучше я сошью себе чудесный пиджачок!

(Перевод с идиш)

«Голод, голод, голодец…»

Голод, голод, голодец.
Холод, холод. Холодец,
бобес[1] или каша —
все это не наше.
Воет ветер и свистит,
пробирает холод.
Все местечко ночью спит,
а нас мучит голод.
Нечем деточек кормить,
не на что купляты.
Кто же будет пособить,
коли нету таты[2]?
Я просила – нетути!
Я стучала – заперты!
Если я не выкручусь,
то до ребе докричусь!
«Из местечка Ладаню
Могилевской губерню
духовному ребеню
Шнеерсону!
До чего ж мне тяжело,
до чего же грустно —
смотрят ангелы в окно,
а в кастрюлях пусто».
Голод, голод, голодец.
Холод, холод, холодец.