Если о нас узнают

После его шутки я вдруг отчетливо осознаю, насколько ему может быть некомфортно. Всякий раз, когда он будет находиться в обществе пьющих людей, ему придется принимать тяжелый выбор, и какая-то его часть совсем не захочет этого делать. Снова и снова. Если он не в группе, это не значит, что все закончилось. Это никогда не будет действительно кончено.

Если бы не Chorus.

Если бы не гребаный Chorus.

Мама берет меня за руку.

– Милый, хочешь вина? – спрашивает она.

Возможно, она хочет, чтобы это выглядело так, будто она пытается донести, что вино за обеденным столом – это часть испанской культуры. Но, скорее всего, ее умыслы более жестоки. Либо она пытается доказать, что она гораздо более спокойна, чем другие родители в этой комнате, либо пытается подчеркнуть тот факт, что у ее сына нет проблем с зависимостью. Что бы это ни было, я совершенно уверен, что основная идея заключается в том, что моя мама в большинстве случаев остается ужасной.

Глаза выдают фальшь моей улыбки.

– Нет, спасибо.

Зак обхватил голову обеими руками, его пальцы вытянуты так, что распластались по лицу. Кончики пальцев впиваются в скулы так сильно, что на коже образовались вмятины. Он прилагает все усилия, чтобы держать свое мнение при себе. Буквально.

Миссис Брекстон берет бокал белого игристого и откидывается в кресле.

– Может, мой муж все еще их менеджер, но не думайте, что я непричастна к управлению Chorus. Все, что, по его мнению, он способен предпринять, я могу сделать лучше. Наши платные юристы хороши, но есть еще лучше. Я могу назвать по крайней мере троих, которые с радостью будут нас представлять, и у меня уже есть устное подтверждение от одного из них. Джейн Санчес?

Похоже, что это имя не заинтересовало никого, кроме моей мамы. Ее одобрительный возглас говорит мне о многом. Мама все еще держит ухо востро, когда дело касается индустрии развлечений.

До сих пор нашими юристами были люди из Chorus. Джефф рекомендовал их, когда мы подписывали с ним контракт, и все, кого бы мы ни спросили в лагере, отвечали, что это нормально. Делиться адвокатами плохо только во время конфликтов.

Например, если одна сторона подает в суд на другую.

– Нам есть на что опираться? – спрашивает миссис Фэн, обхватив свой стакан обеими руками.

– Иск о клевете – полная чушь, – говорит мама. – Рубен не сказал ни одного неправдивого слова на сцене.

– О, я верю, – говорит Лора, присев обратно в кресло и поставив вторую бутылку вина на кофейный столик. – Зак много рассказывал мне с тех пор, как вернулся. На самом деле мне кажется, что их часто удерживали в отелях против воли. Это похищение? Мне кажется, что да.

Мама и миссис Брекстон делают одинаковые движения руками «в смысле?».

Лора делает выразительный глоток вина.

– По-моему, это незаконно.

– Я бы хотела, чтобы Джейн проверила положения о нравственности в оригинальном контракте, – продолжает миссис Брекстон. – Я посмотрела его вчера вечером, и там есть несколько дополнительных строк, касающихся высказываний против руководства или раскрытия инсайдерской информации. Я точно знаю, что этих строк нет в типовых контрактах Джеффа. Я хочу знать, что именно это значит.

– И всегда есть обделенная сторона, – говорит мама.

Какое счастье, что эта сторона – я.

– А как насчет их обязанности защищать членов группы? – спрашивает мистер Фэн. – Мой сын чуть не погиб из-за их некомпетентности.

– Они просто скажут, что не знали, – вклиниваюсь я. – Они всегда делали вид, что ничего не замечают. У них есть правдоподобные отмазки.

Миссис Брекстон ухмыляется. Она выглядит очень довольной собой.

– Ну, мы можем кое-что написать. Когда Джон вернулся домой из турне, мы с ним поговорили, и он поделился со мной некоторыми… опасениями по поводу того, каким образом были решены некоторые вопросы. Я взяла на себя ответственность просмотреть электронные письма Джеффа и переслала несколько из них себе, чтобы у меня были копии.

– Мама, – говорит Джон, улыбка расплывается по его лицу.

Она хихикает.

– Что? Это и моя компания, Джон. Содержание некоторых из этих писем было весьма познавательным. Например, парикмахер и визажист мальчиков выразили серьезную обеспокоенность по поводу самочувствия Энджела задолго до Будапешта, и, насколько я могу судить, ни одна из процедур, которая должна проводиться в таких ситуациях, не была соблюдена. Я нашла старые электронные письма, касающиеся сексуальной ориентации Рубена, и, к сожалению, могу сказать, что бо́льшая часть из них решительно пересекает многочисленные правовые границы. Особенно это касается их с Заком отношений.

– Мы засудим их в ответ за все, что они сделали, – шипит Лора. – Я заставлю его пожалеть, что он не… – затем она ловит себя на слове. – Извини, Шантель. Это странно.

Миссис Брекстон смеется.

– О, это странно. Но не между теми, кто сидит в этой комнате, обещаю вам.