Если она кровоточит

“О, так оно и есть. Ты.”

“Хорошо, - говорит она. “Так и есть. Я боюсь.- Какое облегчение признать это. Чтобы сказать это вслух.

“Твоя мать . . . моя сестра. . . это вертится у меня на кончике языка . . .”

“Шарлотта.”

“Да. Чарли-трусиха. Так было всегда, даже когда мы были детьми. Она вообще не хотела заходить в воду . . . место . . . - Я не могу вспомнить. Ты была трусом, но выросла из этого.”

Она изумленно смотрит на него. Безмолвно.

“Выросла из этого, - повторяет он, затем сбрасывает тапочки и опускает ноги на кровать. - Я собираюсь немного вздремнуть, Джейни. Это не такое уж плохое место, но я хотел бы иметь эту штуку . . . эта штука, которую ты крутишь . . .- Он закрывает глаза.

Холли идет к двери, опустив голову. По ее лицу текут слезы. Она достает из кармана салфетку и вытирает их. Она не хочет, чтобы Шарлотта их видела. - Жаль, что ты не помнишь, как спас эту женщину от падения, - говорит она. - Помощница медсестры сказала, что ты двигался молниеносно.”

Но дядя Генри ничего не слышит. Дядя Генри уже заснул.

2

Из отчета Холли Гибни детективу Ральфу Андерсону:

Я рассчитывала закончить эту работу вчера вечером в Пенсильванском мотеле, но тут возникла семейная проблема, и я поехала к матери домой. Быть здесь очень трудно. Есть воспоминания, и многие из них не очень хорошие. Но сегодня я останусь здесь. Так будет лучше, если я это сделаю. Мама сейчас в отъезде, покупает вещи для раннего рождественского ужина, который, вероятно, не будет вкусным. Кулинария никогда не была одним из ее талантов.

Я надеюсь закончить свои дела с Четом Ондовски—во всяком случае, с тем, кто так себя называет,—завтра вечером. Мне страшно, и нет смысла лгать об этом. Он пообещал никогда больше не делать ничего подобного школы Макриди, пообещал сразу, даже не подумав, и я этому не верю. Билл этого не сделает, и я уверен, что ты тоже. Теперь у него есть к этому вкус. Он может также иметь вкус к тому, чтобы быть героическим спасателем, хотя он должен знать, что привлекать к себе внимание-плохая идея.

Я позвонила Дэну Беллу и сказала ему, что намерена покончить с Ондовски. Я чувствовала, что как бывший полицейский он сам все поймет и одобрит. Он так и сделал, но велел мне быть осторожнее. Я постараюсь это сделать, но я бы солгала, если бы не сказала, что у меня очень плохое предчувствие по этому поводу. Я также позвонила своей подруге Барбаре Робинсон и сказала ей, что останусь у мамы в субботу вечером. Мне нужно убедиться, что она и ее брат Джером думают, что завтра меня не будет в городе. Что бы ни случилось со мной, я должна знать, что они не подвергнуться риску.

Ондовски беспокоится о том, что я могу сделать с полученной информацией, но он также уверен в себе. Он убьет меня, если сможет. И я это знаю. Чего он не знает, так это того, что я уже бывала в подобных ситуациях и не стану его недооценивать.

Билл Ходжес, мой друг и когда-то партнер, вспомнил обо мне в своем завещании. В его страховом полисе была страховка на случай смерти, но были и другие подарки, которые значили для меня еще больше. Один из них был его служебным оружием, А.38 Смит-и-Вессон военный и полицейский револьвер. Билл сказал мне, что большинство городских полицейских теперь носят "Глок-22", который содержит пятнадцать патронов вместо шести, но сам он был старой школы и гордился этим.

Я не люблю ружья—даже ненавижу их,—но завтра же воспользуюсь оружием Билла и не стану колебаться. Никаких обсуждений не будет. У меня был один разговор с Ондовским, и этого было достаточно. Я выстрелю ему в грудь, и не только потому, что лучший выстрел-это всегда выстрел в центр тела, чему я научилась на занятиях по стрельбе два года назад.

Настоящая причина заключается в следующем

[Пауза]

Ты помнишь, что случилось в пещере, когда я ударила ту штуку, которую мы там нашли, по голове? Конечно же, ты знаешь. Мы мечтаем об этом и никогда не забудем. Я верю, что сила-физическая сила-которая оживляет эти вещи, является своего рода чужеродным мозгом, который заменил человеческий мозг, который мог бы существовать до того, как был захвачен. Я не знаю, откуда она взялась, и мне все равно. Если выстрелить этой штуке в грудь, она может и не погибнуть. Вообще-то, Ральф, я как раз на это и рассчитываю. Я верю, что есть еще один способ избавиться от него навсегда. Видишь ли, тут произошел сбой.

Моя мать только что приехала. Я постараюсь закончить это позже сегодня или завтра.

3

Шарлотта не позволяет Холли помогать ей готовить; каждый раз, когда ее дочь приходит на кухню, Шарлотта прогоняет ее. Она готовит в течение долгого дня, но обед в час, наконец, подошел. Шарлотта надела зеленое платье, которое она носит каждое Рождество (гордясь тем, что она все еще может влезть в него). Ее Рождественская булавка-остролист и ягоды остролиста-лежит на своем обычном месте над левой грудью.