Если свекровь — ведьма

– А… инспектор? – шепотом спросила она.

– В ванной.

Орхидея кивнула, вошла. Тут ей пришлось посторониться, потому что мимо нас с деловым видом пробежал Боб, толкнул передними лапами дверь и выскочил на улицу.

Орхидея улыбнулась и робко, бочком-бочком, проскользнула в кухню.

Странная тетенька.

Я прошла на кухню следом за ней. Любопытно, чего это она вдруг явилась.

Когда я зашла, Орхидея, которая что-то быстро говорила старушке, замолчала и уставилась на меня.

– Я свой шарф вчера потеряла, – сказала Орхидея. – Может, вы, Вика, где-нибудь видели его? Розовый, в мелких вышитых розочках.

Я вспомнила красивый шифоновый шарфик, который был на ее шее во время игры в плюшки.

– Розочек я не заметила, – сказала я.

– А шарф?

– Тоже нет.

– Посеяла где-то, – пробормотала Орхидея. – А он мой выходной, любимый…

Маргарита хмыкнула и сказала:

– Она глава клана. И должна знать.

– М-да? – недоверчиво протянула Орхидея.

– Ей отвечать, между прочим, – сказала Маргарита.

– За что отвечать? – спросила я.

Орхидея виновато посмотрела на меня:

– За мою очаровательность и обворожительность.

– Чего?

Маргарита сказала:

– За то, что она очаровывала и обвораживала мужчин. – И вернулась к выпечке оладий.

Она – очаровывала? Эта толстая тетенька с кислой миной?

– С помощью зелий, – сказала Маргарита, прочитав все по моему лицу.

– И не брали разрешений? – кивнула я.

– На что разрешений не брали, Орхидея Семеновна? – раздался за моей спиной голос, разумеется, инспектора.

Я развернулась. Он все еще был одет в свою пижаму, а из-за своей худобы и красно-полосатости напоминал пограничный столб.

– Подслушивать нехорошо, – сказала я.

– Я просто шел мимо и услышал, – ответил он.

– И ваши допросы начнутся в полдень, – сказала я.

Кажется, я уже чувствую себя главой клана.

– Это не допрос, – возразил он, – а дружеское любопытство. К тому же, – обратился он к Орхидее, – если вы чистосердечно мне во всем признаетесь, это уменьшит наказание процентов на двадцать.

– Ага, – сказала я. – Друзья обычно так и говорят. И вообще, могли бы переодеться к завтраку.

– А я приглашен на завтрак? – улыбнулся он мне.

– Мы с вами довольно любезны, не находите? – обернулась от сковороды Маргарита.

– Да, – сказал рыжий. – И я вам за это признателен.

– Так идите и переодевайтесь, – скомандовала я, пока он снова не начал допрашивать Орхидею.

– Вас смущает мой внешний вид? – спросил этот тип меня.

Я не успела сказать, что мне вообще плевать на его внешний вид, как ответила Маргарита:

– От вашей пижамы у меня в глазах рябит. Так что пожалейте старушку и ее слабое зрение.

Я усмехнулась. Инспектор ретировался в гостиную.

– Вика, открой окно – пусть дым выветривается, – сказала мне Маргарита.

Я распахнула обе створки небольшого окна. Откуда-то издалека, от озера, доносились веселые детские голоса, которые иногда перекрикивал властный женский голос – похоже, девочки гуляли со своей няней.

Моя нога еще побаливала, и я присела на стул у стола.

Орхидея, которая все это время стояла, теребя носовой платочек и покусывая накрашенные алым губы, сказала тихо:

– Уф. Какой он суровый.

Суровый? Да он же просто обнаглевший школьник, который притворяется учителем.

– А что, – спросила я Орхидею, – вы много раз использовали зелья?

– Всегда, – сказала она. – Видишь ли, в обществе мужчин я обычно так робею, так робею, что и слова сказать не могу, а потому мне легче подлить пару капель им в бокал и они становятся такие милые, такие влюбленные. И я уже могу с ними спокойно разговаривать… Правда, – стыдливо улыбнулась она, – иногда приходится от них отбиваться чем-нибудь, чтобы не слишком приставали.

Так и представляю эту пышную Орхидею, отмахивающуюся от мужчин своей лаковой черной сумкой, как от надоедливых комаров.

– Знаешь, – сказала Маргарита Орхидее, ставя на стол тарелку с горкой оладий, – ты лучше про это инспектору не рассказывай. Это все ерунда, так, мелкие женские развлечения.

– Один раз, – заговорщически прошептала Орхидея, – я подлила зелье сразу троим. Что потом было!

– Что? – поинтересовалась я.

– Драка, – трагически завела она глаза к потолку. – И главное, они так ею увлеклись, что забыли про меня, и мне было даже не с кем потанцевать.

– Ну, вот и я, – раздался позади полный оптимизма и так мне осточертевший голос.

На пороге кухни стоял инспектор. Костюм будто только что выглажен, белая рубашка, галстук. И даже волосы прилизаны. А когда он подошел ближе, чтобы сесть за стол рядом со мной, я почувствовала легкий аромат одеколона.

– Позавтракаешь с нами, Орхидея? – спросила Маргарита, доставая из шкафа кружки.

– Д-да, пожалуй, – покосившись на инспектора, неуверенно сказала Орхидея. И плюхнулась на стул у торца: – Я вообще-то уже завтракала у Далии. Но я так нервничаю, что позавтракаю еще.

Мне хотелось спросить у Орхидеи, не видела ли она за завтраком Мишу, но при инспекторе это было как-то неудобно.

А рыжий изверг улыбнулся Орхидее детской невинной улыбкой:

– И почему вы нервничаете?

Рука Орхидеи, протянувшаяся за оладушком, задрожала. Потом эта полная ручка решительно взяла вилку, нанизала на нее целую стопку оладий и шлепнула ее на тарелку.