Если забуду тебя, Тель-Авив

Теперь Тахана в очередной раз весело и бесславно умирает, туда водят экскурсии, как на обломок Ноева ковчега, и люди безуспешно пытаются понять, из чего было сделано это уходящее очарование – кроме бетона, грязи и любви.

Прогулка в Яффо

Как-то в шабат мы с мужем отправились пешком в Яффо-далет – ужасная дыра, которая была довольно милым местом, пока на Иерусалимском бульваре не начали прокладывать трамвайные пути. Теперь там всё разрыто, для прохожих оставлены узенькие тротуары, по которым ещё и носятся электровелосипеды. Один такой подкатил к нам сзади, на нём ехала парочка подростков.

– Пропусти уродов, – сказал муж, и я посторонилась.

– Тода раба^[30], – сказали подростки, проезжая.

– Вот зачем ты так, – сказала. – Милые воспитанные дети!

«Только потому, что они арабы! Национализм отвратителен», – собиралась добавить я, но тут услышала вопль:

– Фак оф, гайз!

Велосипед вильнул, шедшая впереди девушка шарахнулась в сторону и показала ему вслед средний палец.

– Чего это? – забеспокоилась я.

– А это они у неё телефон пытались вырвать, – ответил зоркий муж.

Надо же, а такие вежливые мальчики.

А шли мы тогда знакомиться с котом Арсением, который стал третьим из наших котиков. Сейчас он стремительно скачет по дому, и с каждым прыжком у него на голове всё отчётливей проявляется бескозырка с золотой надписью «Оголтелый». Вырастет – моряком будет, а пока он бегает и ленточки развеваются на ветру.

Прогулка во Флоренцию

1

Не могла писать о Флоренции, потому что надо было как-то собраться и пережить. Она началась для меня в Тель-Авиве, летом, когда бесценные друзья Фёдоровы сказали: «Тебе надо её увидеть». Не всегда и не всех, но изредка я слышу людей, они пробиваются сквозь упрямство и самоуверенное знание, что только я про себя всё понимаю. Тут же оказалось, что для меня припасены дешёвые билеты на прямой рейс и номер с ванной в самом центре.

Помню, уезжали из Тель-Авива глубокой ночью, как-то нервно, автобусы не приходили, не останавливались, отказывались нас везти, но мы всё-таки добрались до электрички, и парень в чёрном и с пейсами специально перешёл на нашу платформу, чтобы пожелать счастливого пути, совершенно бесплатно. Как будто город не очень-то хотел меня отпускать, подозревая, что затею шашни на стороне, но потом смирился, потому что иногда можно спасти женщину от беды, но невозможно уберечь её от опыта, от впечатления, от яблока – ни у кого не получалось.

А дальше я прилетела и сразу начала подступаться к тревелогу, потому что я в этом смысле сущая корова, только не траву перевожу в молоко, а впечатления в слова. Но чуть не впервые это оказалось невозможно, нет таких слов – не у меня, а в принципе не бывает. Раньше любое искусство казалось мне второстепенным относительно текста, потому что описать возможно решительно всё, что человек способен увидеть, услышать и почувствовать. А вот смотри-ка, были такие скульпторы, строители и художники, которые не помещались в буквы, и все они собрались примерно в одно время в одном месте и вступили в сговор со сложным светом итальянского неба, и всё для того, чтобы лишить меня привычных инструментов и самоуверенности. Впрочем, последнее, как я вижу по этой фразе, безуспешно.

Так что не вышло ничего, нацарапала бессвязные заметки, беспомощно снижая пафос насмешкой, и на том успокоилась. Флоренцию бесполезно описывать, её надо проживать, час за часом, насколько хватит твоего личного времени, шесть дней или весь век, всё равно ничего не успеешь, но стоит хотя бы попытаться.

2

Раз пять в течение дня присаживалась на камни, чтобы написать что-нибудь про Флоренцию, но немотствуют уста. Помню, когда у друга был культурный шок от Рима, я ему советовала срочно посмотреть на говно, чтобы отпустило. Я тут тоже для профилактики иногда гляжусь в зеркало, но синдром Стендаля не перебить. Столько всего, что нельзя присвоить, съесть, трахнуть, купить – только поселиться среди этого, но у тебя всё равно будет только одна коротенькая жизнь, и наверняка стоит умереть, как какой-нибудь подлый закат окрасит старые камни в тот оттенок розового, который ты за свои годы ни разу не увидела.

3

Не, нормальный город Флоренция, сразу как входишь, тебе десять гигов Интернета, и живи.

Но сначала, конечно, шаттл от аэропорта до центра за шесть евро, которым воспользовались ровно два нищеброда, один из них я. Воистину, всё здесь заточено под туристов, не то чтобы их любили – их нигде не любят, – но всё устроено так, чтобы им было понятно и комфортно потратить деньги, не вступая в избыточную коммуникацию.

А первый итальянец, которого я увидела из окна автобуса, обладал ногой, причудливо вывернутой коленом назад, но скакал на ней так бойко, что я поняла – это к удаче.

Выйдя на вокзале, сразу узнала, что запах итальянской мочи ничем не отличатся от израильской, а значит, везде как дома. Но утренний аромат европейского мужчины отличен в корне, у нас в девять утра они пахнут ромашковым гелем, а здесь витает лёгкая свежая нота белого вина, выпитого за завтраком. Не перегара, нет.