Есть что скрывать

Потом они пошли на станцию Сток-Ньюингтон, которая, к счастью, находилась в двадцати минутах ходьбы от дома Софи. По пути Тани пришлось несколько раз отдыхать, но девушка подставила ему плечо и обняла за талию, и с ее помощью он все же преодолел это расстояние. Оставалось дождаться поезда.

Когда они наконец прошли через чугунную калитку в Тринити-Грин, Тани увидал, что обе двери часовни открыты, а приблизившись, услышал голоса и смех, доносившиеся изнутри.

– Слава богу! – с жаром воскликнула Софи, но Тани сомневался, что Бог имеет к этому какое-то отношение.

Как бы то ни было, он вслед за Симисолой и Софи направился к часовне в дальнем конце лужайки. Софи подождала его у подножия лестницы и помогла подняться по ступенькам. Войдя внутрь, они увидели двух девочек и белую даму с рыжими волосами, стоявших у длинного обеденного стола, который обычно можно увидеть в школьных столовых, и рассматривавших разложенные на нем фотографии.

– Мне нравится эта, но выбирать не мне, – сказала белая дама.

– Но я тут выгляжу чокнутой, – возразила одна из девочек, на что белая дама ответила:

– Ты выглядишь серьезной. Это не одно и то же.

– Да. Я выгляжу серьезно чокнутой, – сказала девочка, и все трое рассмеялись.

Белая женщина первой заметила Тани и его спутниц.

– Тебе нужна помощь? – спросила она, взглянув на него, но не стала ждать ответа. – Идите за мной.

Они спустились по лестнице, обошли часовню и оказались перед дверью в офис, которая в прошлый раз была заперта.

Тринити-Грин Уайтчепел Восток Лондона

Дебора Сент-Джеймс видела, как сильно они испуганы, особенно маленькая девочка. Она льнула к руке парня, вцепившись в нее обеими ладошкам. И она, и старшая девочка явно плакали. Но ее беспокоило состояние молодого человека. Кто-то его жестоко избил.

Она распахнула дверь офиса и отступила в сторону, пропуская их внутрь. В коридоре стояли складные стулья, и Дебора разложила три штуки.

– Я принесу воды, – сказала она и пошла в одну из кладовых напротив кабинета Завади. Сама Завади была у себя, заметила она, – разговаривала с Нариссой Кэмерон. Дебора не знала, что Нарисса вернулась в «Дом орхидей».

Она просунула голову в дверь.

– Почему вы еще здесь? – усталым голосом спросила Завади. – Мне хватает забот с ней. – Она кивком указала на Нариссу.

– Только что пришла маленькая девочка с двумя подростками.

– Кто их привел? – спросила Завади.

– Кажется, никто.

– Тогда что им нужно? Кто эти подростки? Что они говорят?

– Пока ничего. Парень сильно…

– В «Доме орхидей» нет места мужчинам. Разве вы не видите, что происходит? «Дом орхидей» подставляют. Меня подставляют.

Дебора понимала, что имеет в виду Завади: обстоятельства появления восьмилетней девочки были точно такими же, как в случае Болу Акин, в компании двух подростков. И с учетом того, что случилось с Завади, не могла винить ее за такую реакцию. Таблоиды в своей обычной манере препарировали жизнь Завади, а также жизнь ее бывшего мужа. Поэтому, независимо от причины, которая привела мальчика и двух девочек в «Дом орхидей», она будет проявлять максимальную осторожность.

– Но с ним еще одна девочка. Она плачет, как и младшая. А парень избит.

– Я не обязана помогать избитым парням. Пусть идет в полицию. – Губы Завади вытянулись в прямую линию, а это значило, что решение принято.

Нарисса вышла в коридор к Деборе, которая по-прежнему стояла у двери в кабинет, и посмотрела на детей.

– Завади, они в коридоре. Я…

Очевидно, терпение Завади иссякло. Она встала. Дебора отступила, освобождая проход. Потом пошла вслед за ней и Нариссой к стульям, на которых сидели новоприбывшие. Увидев Завади, все встали. Дебора дала каждому по бутылке воды.

Завади подошла к парню. За то время, которое потребовалось, чтобы взять его за руку, выражение ее лица изменилось: сначала раздражение, потом подозрительность, потом тревога.

– Ему нужно в больницу, – сказала она, обращаясь к старшей девочке.

– Он не поедет, – ответила она. – Это с ним сделал отец. Он боится, что то же самое случилось с его матерью, и поэтому хочет вернуться домой, чтобы ей помочь.

– Ты сам говорить умеешь? – спросила Завади подростка.

Тот кивнул, но промолчал. Маленькая девочка пыталась спрятаться за него, но парень вытолкнул ее вперед и обнял за плечи.

– Это Симисола, – наконец произнес он. – Я – Тани. Она – Софи. Софи говорит, что вы нам поможете.

– Отец Сими хочет, чтобы ей сделали обрезание, – сказала Софи. – Договорился с кем-то, кого нашел в городе. Мама Тани пыталась ему помешать. Но он ее избил. Тогда мы – я и Тани – попробовали остановить его с помощью охранного ордера. Мы заполнили бланк, но отец Тани порвал его в клочья. Мы хотели заполнить другой…

– Он собирается увезти Сими в Нигерию, – сказал Тани.

– У него есть паспорта? – Голос Завади звучал отрывисто, словно она не хотела вмешивать эмоции в разговор с детьми.

– Да.

– Ты их забрал?

Он покачал головой.

– У меня не было времени их искать, но я, кажется, знаю, где они.

– Идите ко мне в кабинет, – хмуро сказала Завади.