Есть что скрывать

– Она приезжала туда на осмотр, – сказала Барбара Хейверс. – Это записано в ее карточке. Хотела знать, возможна ли восстановительная хирургия. – В сумке Барбары оставался последний пакетик сладкого крема, купленного на Собачьем острове, и она выудила его и осторожно, словно драгоценность, положила на стол.

– И каков результат осмотра? – Линли подвинул стул поближе к Хейверс и Нкате. Четверо констеблей сидели, если нашли свободное место, или стояли, прислонившись к стене, с блокнотами в руках.

– На первый взгляд возможна. – Барбара указала на папку с карточкой пациента, которую распечатала для нее доктор Уэзеролл. – Здоровье у нее было отличным – что неудивительно, – так что никаких осложнений не предвиделось. Я имею в виду анестезию и все такое. Здоровое сердце, здоровые легкие, и так далее и тому подобное. – Она передала папку Линли, который достал из кармана очки для чтения.

– А телефонные звонки от хирурга? – спросил он, раскрывая папку.

– Похоже, тут не к чему придраться. Она звонила двадцать пятого, чтобы узнать, не возникли ли у Тео вопросы после того, как она узнала, что операция возможна. Говорит, что всегда звонит своим пациенткам. Сказала еще, что Тео выглядела встревоженно – правда, в самом начале. Потом доктор Уэзеролл звонила ей двадцать седьмого, двадцать восьмого и двадцать девятого. Говорит, что хотела подбодрить на тот случай, если Тео боится операции. Как она мне объяснила, хуже после процедуры не станет, но есть вероятность, что и значительных улучшений тоже не будет.

– Что это значит, Барб? – спросил Нката. Констебли записывали.

Барбара объяснила ситуацию, передав слова доктора Уэзеролл: нервные окончания и физические ощущения, восстановление вторых зависело от наличия первых, а это не гарантировалось.

– Думаете, этого было достаточно, чтобы ее отпугнуть? – спросил Нката.

– Полагаю, есть разница между надеждой и разбитой надеждой… С одной стороны, Тео могла надеяться. С другой стороны, ее надежды могли оказаться напрасными. В любом случае закончилось все тем – по словам доктора Уэзеролл, – что Тео решилась на операцию. Оставалось найти того, кто отвезет ее на Собачий остров, а затем назад, – и дело в шляпе.

– Кто-то отговаривал ее? – Линли снял очки и вернул папку Барбаре.

– Готова поспорить, сестра Тео не обрадовалась бы, узнав, что та решилась на операцию.

– Если б сестра знала, что Тео делали обрезание, – заметил Нката. – Либо она не знала, либо разыграла спектакль, услышав это от матери.

– Вполне возможно, учитывая то, что ты о ней рассказывал, – согласилась Барбара. – Может, покопаем в этом направлении?

– Как ты себе это представляешь? – спросил Линли.

– Росс Карвер считает, что оттолкнул Тео, потому что все время донимал ее сексом, операцией, сексом, восстановлением чувствительности, сексом и всем остальным, что с этим связано, и она не выдержала. Так что… – Барбара принялась загибать пальцы. – Тео просит его уйти, а ее сестра видит возможность, которой она ждала, и делает свой ход.

– Ловит парня, беременеет… – продолжил Нката.

– И все такое прочее, – заключила Барбара. – А потом она узнает, что сестра собралась делать операцию, что ставит Росса в положение, которое не нравится Рози.

– И она раскалывает череп собственной сестре? – спросил Линли.

– Вспомните о Каине и Авеле, – предложила Барбара.

– Да. Но, с другой стороны, Рахиль не убила Лею, хотя у нее была для этого более веская причина.

– Кто?

– Ага. Вижу, твое знание Библии не простирается так далеко.

– Я потеряла к ней интерес после всех этих «познал» и «родил». Слишком скучно. Мне повезло, шеф, что я еще знаю, кто такие Каин и Авель.

– Точно. – Линли окинул взглядом подчиненных. – Итак, Рози Бонтемпи остается в числе подозреваемых. Пьетра Финни отрицает, что была в квартире Тео в тот день или вечер, когда на нее напали. Что у нас еще есть? Уинстон? Как дела с Монифой Банколе?

Нката изложил все, что ему удалось выяснить: Монифа договорилась, чтобы ее дочери сделали обрезание в клинике, которая находилась над закрытым магазином игрушек, что она пошла против желания мужа в этом отношении, поскольку он не хотел тратить те деньги, которые запросила клиника; что в тот день, когда туда пришли копы, она по приказу мужа пришла забрать аванс и что теперь ее дочь и ее сын пропали.

– Парень – его зовут Тани – был сильно избит Банколе, – закончил Нката. – Из-за охранного ордера. Монифа огрела его утюгом… я имею в виду Банколе…

– Ого, – воскликнула Хейверс.

– …и это дало парню возможность сбежать. По словам Монифы, Банколе собрался отвезти девочку – ее зовут Симисола – в Нигерию, и он намерен покинуть страну, если их паспорта никто не взял.

– И чем все закончилось? – спросил Линли.

Нката кратко рассказал остальное: как нашел Монифу по информации, сообщенной соседкой, и, чтобы защитить ее, отвез к себе домой и оставил на попечение матери.

– Она не хотела уходить. Поэтому мне, к сожалению, пришлось ей солгать, – прибавил он. – Я сказал, что арестовываю ее. Извините, шеф, но в противном случае она стала бы искать своих детей и не пошла бы со мной.