Есть что скрывать

К тому времени, как пресс-конференция закончилась, челюсти Линли были так крепко сжаты, что удары пульса громко отдавались в ушах. Он ничего не сказал, пока они с Хиллиером и Диконом не вышли из конференц-зала и не остались одни.

– Если вы еще раз проделаете это со мной…

– Не забывайте, с кем разговариваете, – резко перебил его Хиллиер.

– …я уйду с этой работы так быстро, что вы и глазом моргнуть не успеете, – закончил Линли.

– Послушайте! – попробовал урезонить его Стивенсон Дикон.

Но Линли развернулся и ушел. Потребовалось две порции «Макаллана» и глубокое погружение в музыку Чайковского, прежде чем к нему вернулась способность с кем-то говорить. Но даже тогда он не мог или не желал разговаривать. Хочет ли он вино на ужин? – спросил Дентон. К мясу по-бургундски.

Да, Линли хотел вина. Возможно, он мог бы выпить целую бутылку.

Душевное равновесие ему удалось восстановить только к утру. В Скотленд-Ярд он приехал позже обычного, приняв контрастный душ и плотно позавтракав. Все уже были на месте. Они разбились на две группы. С одной беседовал Нката, с другой – Хейверс.

– Ну, что у нас? – спросил Линли, и все пошло своим чередом.

Первый доклад касался «Стоящего воина». Скульптура не появлялась ни в одном из комиссионных магазинов города за то время, что прошло после смерти Тео Бонтемпи. К этой информации Барбара Хейверс прибавила, что у всех владельцев остальных двенадцати копий скульптуры на месте. Пропал только номер 10, та скульптура, которую Росс Карвер подарил своей жене. «Незадолго до того, как они расстались», – прибавила она. «Тон у нее какой-то необычный», – подумал Линли и с любопытством посмотрел на Барбару, поймав ее взгляд, который можно был интерпретировать как враждебный.

– Что-то еще? – спросил он ее.

– Это может подождать, – ответила она.

– Констебли под руководством Нкаты просматривали записи камер видеонаблюдения и искали склад, куда отвезли вещи из клиники женского здоровья в Хакни. Они также связались с владельцем здания и выяснили, кто арендовал помещение. Договор был подписан Эстер Ланж. Выяснилось также, что она арендовала склад, заплатив наличными за три месяца. Нужно получить ордер на обыск склада Мёрси Харт, сказал Линли. Если «Стоящего воина» не удалось найти в комиссионных и благотворительных магазинах, он вполне может оказаться на складе среди других вещей, вывезенных из клиники.

– Монифа Банколе написала заявление. – Нката передал Линли картонную папку. – Она указывает на Мёрси Харт, шеф. Признаётся, что ее визит в клинику связан с женским обрезанием.

Линли достал из куртки очки, раскрыл папку, окинул взглядом листы, прочел начало, затем посмотрел на последнюю страницу, с датой и подписью.

– Нужно ее еще раз задержать, – распорядился он. – Я имею в виду Мёрси Харт. Организуйте это, Уинстон. Хорошо бы найти камеру предварительного заключения поближе к городу. Думаю, ее адвокат тоже это оценит.

Нката кивнул.

– Она просит, чтобы ей разрешили увидеться с детьми, шеф. Монифа Банколе.

– Организуйте это. Но дети пока остаются там, где они теперь. Не может быть и речи о том, чтобы она исчезла, если ей позволят забрать детей. Нам она понадобится. И прокуратуре тоже. – Линли повернулся к остальным. – Все внимание записям камер видеонаблюдения. Нам нужно знать всех, с кем Адаку говорила на Кингсленд-Хай-стрит. Я считаю, что эти записи – кратчайший путь к ее убийце.

Он вышел из комнаты и направился к себе в кабинет.

Вестминстер Центр Лондона

Барбара последовала за ним. Она сверлила его взглядом с той секунды, как он присоединился к совещанию. И видела, что он это заметил. Он заметил, что с ней что-то не так. И теперь она просветит его, что именно.

Не успел он сесть за свой стол, как она сказала:

– Мне нужно с вами поговорить. Прямой сейчас.

Линли положил на стол папку с заявлением Монифы Банколе.

– Что-то произошло?

– Вот именно. Произошло, черт бы его побрал. Я подумала, что вам интересно узнать, чем все закончилось.

Нахмурившись, Томас указал ей на один из стульев перед своим столом. Барбара знала, что он ни за что не сядет, пока она стоит. Его светлость слишком хорошо воспитан. Если он сядет в присутствии дамы, его поразит молния. Или в окно влетит метеор и убьет его. Или рука Господа оторвет ему голову. Хотя против этого она не возражала бы. Как и против всего остального.

– Я не уверен, что понимаю, о чем идет речь, Барбара, – сказал Линли.

– Неудачная шутка. Вы не только «уверены», но и вне себя от радости. Этого вы ждали, да?

Он молчал. Барбаре хотелось выцарапать ему глаза.

– Я дура, – продолжала она. – Приняла это всерьез. На самом деле подумала… Но мы оба знаем, что у меня в голове опилки, да? А вы… Вы никак не можете от меня отстать, да? Вы не упускаете ни единого шанса продемонстрировать, что я полная дура.

Он вскинул голову, и Барбара увидела, что его глаза потемнели. Губы слегка приоткрылись, и сквозь тихий вздох она расслышала:

– Боже милосердный…