Есть Я — Я Есть. Беседы

К: Да, это личное осознавание. Первые три личные, а затем идёт четвёртое состояние, которое Ты не можешь считать личным. Отсутствие Ты не можешь считать личным. Затем идёт безличное пятое, шестое и седьмое. Но все семь мимолётны.

Однако, если Ты хочешь сжечь первые три, которые относительны, поскольку в них есть только страдание, только дискомфорт, Ты идёшь в Есть Я — Я Есть. Это становится холокостом, сжигающим эту идею «меня». Но это может случиться лишь по требованию тотальности и не может быть сделано никем. Оно либо случается, либо нет, это не находится в чьих-то руках. Но это было бы все 24 часа в день, 7 дней в неделю, 365 дней в году, непрерывным Есть Я — Я Есть, просто потоком Того.

То не может быть достигнуто медитацией, но медитацией Ты можешь достигнуть личного осознавания. То — конец истории, но она здесь кончается, потому что здесь кончается личность. Оставшегося Ты не можешь достичь, что бы ни делал, никаким совершенствованием, никакой религией, потому что Оно уже здесь, Тебе не надо его добиваться.

То, что ты есть, постоянно здесь. Это Есть Я — Я Есть — непрерывная вездесущность Того, что ты есть. Это не что-то, что могло бы быть достигнуто или нуждается в достижении, потому что Это — Твоя природа, которая не прерывается никогда-никогда, а остальное — просто сновидение личности или безличного, что бы там ни было.

В: Значит, в первых трёх усилие могло бы помочь?

К: Нет. Даже первые три лишь случаются только по требованию Тотальности. Даже этого ты не можешь, хотя кажется, будто ты делаешь это, потому что в них имеется сновидение делателя. Сновидение медитирующего, сновидение «моего личного действия». Это ложная очевидность, потому что тут есть страх.

Это ложная очевидность, что это твоё действие, твоё тело, твоё существование, — ложный ум, потому что имеется переживание ума и владение «моим» телом, владение «моим» духом, владение «моим» осознаванием. Но всё это опирается на коренную мысль «Я», которая уже очевидно ложна в том, что есть некто, кто существует.

Это начинается с ложного, и всё исходящее из него тоже ложно. Ложное, ложное, ложное. Но, чтобы здесь могло быть ложное, ты уже должен быть Тем, что ты есть, и тогда возможно и ложное. Чтобы здесь могло быть сомнительное «я», сомневающееся или не сомневающееся в себе, здесь должно быть То, что ты есть, здесь должна быть Твоя природа как таковая. Назови это природой, Сердцем, Тем, что ты есть, Оно должно быть прежде, чем может быть ложное, и Оно есть с ложным и без него, с чем-то и без чего бы то ни было.

Но Оно ни личное, ни безличное, потому что нет никого, кто бы определил это как личное или безличное. Но такой определяющий может появиться в Нём и исчезнуть в Нём. Это как гость приходит и уходит. Это как привидение, которое приходит и уходит. Но то, что ты есть, — это То.

Таким образом, Я есть То, что есть То. Я Есть То, что Я Есть, чтобы быть Тем, что есть Я Есть. Самый уместный вопрос был бы: Есть Я? И есть естественное — Я Есть, без всякого сомнения, есть несомненное Я Есть. Но Тебе не надо даже произносить это. Это просто То.

Но это не так, что Ты — фон, отличный от переднего плана, что Ты — осознавание, и это отлично от того. Для Тебя нет никакой возможности отличить Себя от чего-то другого. То играет роль холокоста для маленького фантома, вечно нуждающегося в сравнении. Это как спросить: «Я — осознавание? Достиг ли я теперь осознавания?» То было ещё прежде, чем «прежде». Фантом всегда нуждается в сравнении: раньше я был в беспокойстве, а теперь меньше беспокоен, поскольку осознан. Всё это нуждается в ком-то, кому нужно преимущество, но Есть Я — Я Есть никогда не нуждается в преимуществе. Оно просто здесь, непрерывное, ты не можешь не быть Тем. Ты Есть То.

Я не даю это как инструмент, а просто указываю на То, что ты есть. Естественно, на вопрос «Есть Я?» приходит «Я Есть», когда имеется присутствие. В отсутствии нет вопросов вообще.

Благодаря милости даже идея милости отпадает

В: Значит, глубокий сон не является четвёртым состоянием?

К: Нет, это третье состояние.

В: Но остаётся указатель…

К: Нет. Остаётся ад, потому что есть некто в глубоком сне. Всё ещё есть некто, кто глубоко спит. Но в глубоком-глубоком сне нет абсолютно никого, и не было никогда кого-то, кто спал или не спал.

В: Является ли глубокий сон тем, что ты относишь ко сну со сновидениями?

К: Нет, в нём нет уже сновидения, но есть тот, кто не видит снов. А в глубоком-глубоком сне нет даже никого, кто бы смотрел сны или не видел снов.

В: Тогда этот глубокий-глубокий сон — как исподнее бельё? (смех)