Есть ли жизнь после отбора?

- Идем,- позвал меня Гамильтон. – Нам с тобой надо собрать осколки и принести вниз, к Хираэллису.

- Идем,- я оставила на двери последнюю металлическую заплатку,- идем.

В душе я лелеяла надежду, что все твари передохнут в тот момент, когда естественная защита мира будет восстановлена.

=-=

=-=

Покидать коридор было трудно – тварь билась так, что вздрагивала вся Свеча.

- Я останусь и…

- Ты будешь рядом со мной,- отрезала я,- не пытайся умереть. Или ты хочешь уйти от отцовьей ответственности?

Такого оскорбления Гамильтон не выдержал и, пока Хираэллис вел нас к верхней площадке башни, мой компаньон ворчал и ворчал, ворчал и ворчал. Он поименно перечислил всех, абсолютно всех своих племянников и племянниц, отметил, у кого какие пятнышки, кто как учился и кто на ком женился. Последнее, конечно, только о старшем поколении племянников и племянниц.

Под это заунывное ворчание мы поднялись наверх и я впервые увидела этот магоскоп во всем его великолепии. Как и обещала Райет, все линзы восстановились одновременно. И основная, и все вспомогательные.

А это значит, что пришла пора приступить к настройке…

Первым начал Хираэллис – он, засияв, бросился к основной линзе и вошел в зачарованное стекло подобно лунному лучику. Этот отблеск не один раз проскочил по всем стеклам и, вернувшись обратно на основную линзу, замер.

И само собой пришло понимание – пора добавить кровь. Пусть стекла уже давно застыли, но луо-наари делает их мягкими, восприимчивыми к изменениям.

Моя кровь, как и тогда, застыла яркими шариками. А мои губы, будто сами собой, будто без моего же участия, произносили слова старой клятвы. Во рту с каждым словом становилось солоно, моя ли это кровь или же мир мстит за режущие его слова… Не знаю. Знаю лишь что должна, обязана довести все до конца.

Моя кровь превратилась в тонкие нити, пронизавшие линзу в разных направлениях. А через секунду линза заработала, и я увидела непроглядную черноту пустоты. Пустоты, в которой плывут мириады населенных миров.

Края линзы, по кругу, горели тепло-оранжевым светом.

- Это защита нашего мира,- с восторгом произнесла я. – Она восстановлена. Пока еще мягкая, податливая, она скоро затвердеет и перережет связь не-мертвых с межмировой магией и с их родными мирами!

Стоя у полноценного, работающего магоскопа мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Мы сделали это! Да!

- Ненадолго,- шипящий голос заставил меня окаменеть.

Ни я, ни Гамильтон, ни Хираэллис не заметили высокого и худого мужчину, притаившегося у входа на площадку.

- Не стоит манить тварей в наш дом,- хмуро произнесла я, накрывая магоскоп своим лучшим щитом. – Мертвому мертвое.

- Истинно так,- согласился он и вышел на свет.

Белая кожа, черные белки глаз и острые, прозрачные когти вместо ногтей.

- Я тебя помню,- оскалился Гамильтон.

- Как и я тебя, пес-неудачник. Ты создан для того, чтобы приносить тапочки и газету, а никак не для серьезных дел,- тварь оскалила острые клыки.

В ту же секунду Гамильтон бросился в бой.

- Не здесь! – выкрикнула я. – Площадка слишком маленькая!

- Даже если ты сможешь выдавить меня отсюда, с магоскопом разберутся мои малыши,- тварь продолжала веселится. – Настал тот долгожданный день, когда твой мир будет уничтожен! Когда последний луо-наари обратится темной пылью!

Все это время ему удавалось не только болтать, но еще и ускользать от мощных ударов моего компаньона. Однако тварь замешкалась и Гамильтон, прыгнув вперед, выбил грамрла с площадки. Собой.

- Помоги ему,- я посмотрела на Хираэллиса,- если можешь.

Мотылек, трепыхнув тускло-серыми крылышками, опустился на пол у моих ног.

- Да, тебе бы кто помог,- обреченно произнесла я.

Почему обреченно? Потому что я прекрасно слышала шум, с которым к нам поднимались не-мертвые твари. Твари, не способные жить в мире, убивали друг друга по пути к цели.

- Сюда дойдет сильнейший,- пошутила я и сникла, Гамильтон был занят. А потому не оценил шутку.

Обнажив клинок, я укрепила щит на магоскопе. Как бы там ни было, но я не позволю вновь разорвать естественную защиту нашего мира!

Через минуту я уже не была в этом столь уверена – тварей было много. И что самое худшее, они все были достаточно мелкими и юркими. Как сражаться с тем, что едва больше твоего кулака? Едва больше кулака, но выкусывает куски мяса размером с подушечку большого пальца.

И, едва лишь я приноровилась жечь летающую мерзость огнем, дверной проем был радикально расширен несколькими ударами. Хватун?! Опять?!

=-=

=-=

Тварь издала чудовищный рев и… Сгорела в струе голубого пламени?!

Резко обернувшись, я увидела высокого мужчину, чье лицо было скрыто глубоким капюшоном. Оч-чень знакомым капюшоном. Точно таким, каким Кристоф уже пользовался.

- Ты вовремя, любовь моя,- улыбнулась я. – Или ты все еще скрываешься?

Мой жених подозрительно молчал.

- Кристоф? – я сделала крошечный шажок ему навстречу.

И он, в ту же секунду, сделал длиннющий шаг назад.

- Как это понимать? – нахмурилась я.

- Мина,- голос его звучал глухо,- доверься мне и закрой глаза.

- Я не могу, у меня там Гамильтона убивают,- я кивнула за спину Кристофа,- надо помочь.