Есть над чем посмеяться

— Вам бы выступать на ярмарках, — сказал я. — Вы выиграли. Хочу вам сказать, что я видел подобные вещи и не всегда они заканчивались в пользу подонков. — Я старательно вздохнул. — Вы меня получили исключительно потому, что у вас в руках была пушка. Но она не помешает мне сказать, что парни, которые придумали слово «сволочь», безусловно, думали о вас. Вы до такой степени сволочь и так омерзительны на вид, что самый отвратительный убийца выглядит по сравнению с вами как рождественская открытка. Вы до такой степени отвратительны, что я даже не бросил бы вас рептилии, потому что она сдохла бы в судорогах после того, как проглотила вас, и мне было бы жаль ее… Потом я еще хочу сказать вам…

Я схватил спинку своего стула, и мы вместе с ней катапультировали вперед. Мне повезло. Одна из ножек стула задела его по руке с оружием в тот момент, когда он встал.

Я выбросил вперед ногу и ударил его по голени. Боль заставила его покраснеть. Потом прямым я раздавил ему нос и губы. И я продолжал. Я отбросил стул, который мне мешал, и коленом врезал ему в желудок.

Это подбросило его вверх, и он громко шлепнулся на пол. Его голова ударилась об ограждение камина. Я поймал его за воротник и поднял. Потом я снова ударил его так, что он полетел прямо до Аляски. Мои фаланги тоже затрещали.

Он полетел вглубь комнаты, и я последовал за ним. Я слышал какой-то шум снаружи, но был до такой степени возбужден и разъярен против этого негодяя, что ни о чем больше не думал, как только основательно расправиться с ним.

Около двери я схватил его и решил посадить ненадолго в огонь. Чтобы разогреть его кишки. В тот момент, когда я повернулся, позади моей спины открылась дверь, и кто-то дал мне сильного пинка, отправившего меня на другой конец комнаты.

Все в комнате закрутилось, потом стало темным.

Но прежде чем погрузиться в ночь, я чувствовал, что меня били ногами по телу и лицу. И один из ударов отправил меня в небытие.

Когда с мучительным усилием я открыл глаза, передо мной мелькали миллионы искр. Первый тип, который ударил меня по голове, вероятно, был железом.

И голова моя болела так, как будто внутри ее били в тамтамы.

Я попытался шевельнуть руками, но напрасно. На меня надели наручники. Потом я попытался глубоко вздохнуть, чтобы узнать, осталось ли что-нибудь от моих легких. С этим было почти нормально.

Теперь мне уже удалось видеть одним глазом, и я стал смотреть кругом себя.

Меня прислонили к стене в чем-то вроде каюты. Мне показалось, что я нахожусь на «Майборо». Поблизости слышалось урчание моторов или турбин судна. Слабая лампочка освещала каюту, и я увидел, что иллюминаторы завешаны черной материей. Вероятно, мы покинули Делфзейл.

В другом конце каюты я увидел Бидди, также привязанного.

Я провел языком по губам. Я чувствовал, что они разбиты и не хватает одного или двух зубов. Мой язык произвел на меня впечатление чего-то шершавого.

Должен вам признаться, что я чувствовал себя неважно.

— Итак, Бидди, — сказал я, — как дела?

— Я о'кей, — ответил он с легкой улыбкой. Он храбро держался, малыш.

— Мне кажется, они вас немного потрепали, — продолжал он. — Я очень огорчен. Это моя ошибка.

— Ба, — сказал я. — Теперь в том положении, в котором мы находимся, это не имеет особого значения.

— Это приговор? — спросил он.

— Да! — ответил я. — Дело закончено. Я имел беседу с Зелдаром. Он приготовил для нас кое-что. Он говорил о концентрационном лагере, но я не думаю, что мы достигнем его. Этот тип исключительно любезен.

Я вспомнил о Зелдаре и усмехнулся.

— Боже мой, — сказал Бидди, — вы находите это забавным?

— Нет, — ответил я, — но я вспомнил о том, что сделал с парнем Зелдаром до того, как они все набросились на меня. Вы бы видели его пасть. У его подружки сделается истерика, когда она увидит его.

— По-видимому, — сказал Бидди, — это уже кое-что.

Потом он замолчал, потому что кто-то открыл дверь. Вошел один из парней Зелдара.

— Джентльмены, — сказал он, — герр капитан приглашает вас к себе в салон. Вы, безусловно, будете счастливы узнать, что мы покинули Делфзейл. Вы встанете и последуете за мной. Мы пойдем по палубе. Если вы попытаетесь заговорить с кем-нибудь или сделать подозрительный жест, я вас убью. Вы меня поняли, джентльмены?

Мы встали, но я не смог удержаться на ногах, пошатнулся и упал на стул. Потом повторил снова, но медленней. Все мое тело было сплошной болью, сверху до низу.

Мы вышли и прошли по палубе с парнем Зелдара позади нас. Этот грузовой корабль был очень большим, но я увидел, что на нем очень мало людей. Я решил, что для того, чтобы проделать такой небольшой путь до Эмса, не требовалось большого экипажа. Вероятно, достаточно было полдюжины людей.

Ночь была совершенно темной, и не было ветра.

Мне хотелось знать, что приготовил для нас Зелдар. И мне казалось, что это вряд ли будет что-нибудь приятное.

Глава 15 Есть над чем посмеяться

Не так просто было пройти по палубе со связанными руками, потому что судно слегка покачивалось, а у меня ноги были очень слабыми.