Есть стыковка! История первого рукопожатия СССР и США в космосе

Я еще не успел улететь во Флориду, когда старт 51-L перенесли на 26 января – воскресенье, финал Суперкубка. Предыдущая миссия 61-C (с конгрессменом Биллом Нелсоном в экипаже) претерпела целую серию отсрочек. «Колумбия» благополучно вышла на орбиту с седьмой попытки, но накануне во время заправки система выдала ошибку, которая могла завершиться аварией. Для всех, кто уделял внимание шаттлу, это был предупредительный сигнал. NASA гнало график шаттлов, планируя на 1986 год двенадцать полетов против восьми в 1985 году. В то же самое время администратор Джим Беггс находился во временном отпуске из-за глупого дела, возбужденного против него правительством в связи с его работой на фирме General Dynamics; исполняющий обязанности администратора Уильям Грэм работал в NASA всего два месяца. Директор Космического центра имени Джонсона Джерри Гриффин ушел в отставку двумя неделями раньше. На высших постах в агентстве воцарился вакуум. Мне было очевидно, что великая эра ушла в прошлое, и вместо таких руководителей, как Вебб, Симанс, Миллер, Филлипс, Гилрут, фон Браун, Дебус и Лоу пришли игроки второго эшелона, взятые в команду с улицы.

На уровне оперативного руководства дела тоже шли неладно. Я сидел в отеле в Коко-Бич 26 января, чудесным солнечным воскресным днем, после того как руководители пуска отменили его по метеоусловиям. Следующая попытка в понедельник 27-го обернулась фиаско, потому что в люке «Челленджера» застрял болт. Один из сотрудников стартового расчета попытался убрать помеху, но в его инструменте сдох аккумулятор. Это был день новичка!

Я прождал два дня, но во вторник мне нужно было быть в Вашингтоне. С большим сожалением я позвонил вечером Дику и Элу в гостиницу экипажей, принес извинения и сказал, что мне придется пропустить пуск. Конечно, они меня поняли.

После очень холодной ночи, нехарактерной даже для январской Флориды, утром я вылетел в Вашингтон. В такси около полудня я услышал по радио о взрыве «Челленджера» сразу после старта. Взрыв унес жизни всего экипажа, в том числе Дика и Эла, и Кристы МакОлифф, школьной учительницы, тоже находившейся на борту. Я был потрясен. Я всегда понимал, что такое возможно – это понимал каждый, кто знал систему Space Shuttle, но никто не ожидал трагедии. Я нашел телефон и позвонил своему хорошему другу Базу Хелло, который тогда возглавлял представительство Rockwell в Вашингтоне. Я приехал к нему, и мы сидели в его кабинете, глядя бесконечные повторы катастрофы и в ужасе отмечая, как отдельные части падают в воду.

В начале 1970-х я вступил в схватку с целью установить на орбитальную ступень катапультируемые кресла пилотов, по крайней мере на время летных испытаний. Для остальных членов экипажа мы рассматривали другую систему, которая хорошо показала себя во Вьетнаме. Она называлась Yankee и включала обвязку и небольшую ракету, которая могла вытащить каждого члена экипажа из кабины. Не знаю, смогла бы она сработать на «Челленджере» или нет, но кабина, как оказалось, ушла из области взрыва нетронутой, а позднейший анализ показал, что были активированы три из семи аварийных самоспасателей PEEP[161]. Эти небольшие контейнеры со сжатым воздухом предназначались для того, чтобы членам экипажа было чем дышать при аварийном покидании стартовой площадки. Таким образом, по крайней мере три члена экипажа находились в сознании в течение страшных двух минут и тридцати с лишним секунд падения в океан. Лучше иметь для спасения хоть что-то, что можно попробовать.

Комиссию по расследованию возглавил бывший генеральный прокурор Уильям Роджерс. В нее входили Нил Армстронг, Чак Йегер, д-р Юджин Коверт, д-р Ричард Фейнман, генерал Дональд Кутына и другие многоопытные профессионалы в области космоса и инженерного дела. Техническая причина катастрофы – отказ кольцевого уплотнеия в одном из твердотопливных ускорителей шаттла после воздействия низких температур – не привела бы к трагедии, если бы не ужасная серия управленческих ошибок. Рокко Петроне, представлявший компанию Rockwell, рекомендовал не запускать шаттл утром 28 января. Его поддерживали Джордж Эбби и еще ряд людей в цепочке административного подчинения. И тем не менее «Челленджер» стартовал в такую холодную погоду, что на старте висели сосульки. Как выяснилось, большое число критических замечаний просто не было рассмотрено.

Я не участвовал в расследовании напрямую, но общался с некоторыми членами комиссии, а позднее меня пригласили дать показания в Комитете по науке Палаты Представителей. Одним из факторов, из-за которых принималось решение продолжать пускать шаттлы, несмотря на очевидные проблемы системы, было то, что из-за бюрократии NASA никто не слышал жалоб из Отдела астронавтов. Джон Янг, к примеру, написал множество докладных записок, но они вообще не дали эффекта. Я сказал Дону Кутыне[162], Баду Уилону[163] и Джину Коверту, что Директорат операций летных экипажей должен напрямую подчиняться директору Центра Джонсона, как было во времена «Меркурия», «Джемини» и «Аполлона».