Есть стыковка! История первого рукопожатия СССР и США в космосе

Проблема с заправкой во время испытаний первой ступени нашего «Сатурна V», номер 505, напомнила нам, что мы каждый день прокладываем новую борозду. Наш старт должен был стать первым с площадки 39B – четыре предыдущих «Сатурна V» запускали с 39A. NASA хотело иметь две рабочие площадки на случай аварии. Новая площадка означала и новую пультовую для управления пуском. Таким образом, уже на фазе старта мы со многим сталкивались впервые. Я не мог не задуматься об этом ранним утром 11 марта 1969 года, когда нашу 505-ю выкатывали из Здания вертикальной сборки VAB[87] на старт, поскольку знал: там рабочие все еще докрашивают башню коммуникаций.

Занятость команды перед стартом «Аполлона-10» была очень велика, и лишь оказавшись в Бич-Хаузе и глядя, как от нашего «Сатурна V» на площадке 39B отводят башню обслуживания, я осознал, что завтра собираюсь сесть на вершину этого монстра и отправиться к Луне! Голова просто шла кругом.

Тем вечером мы с Джоном и Джином в частном порядке принимали гостей – Джеймса МакДоннелла и вице-президента Спиро Агню. Вице-президент вскоре возглавилцелевую группу, которая должна была наметить будущее США в космосе, – как оказалось, 20 лет спустя мне предстояло сделать то же самое.

На ужине также присутствовал Гордо Купер, мой дублер, который, в соответствии с нашим новым протоколом, сел затем в T-38 и улетел в Хьюстон как представитель экипажа в Центре управления полетом. Хотя он и работал дублером второй раз подряд, Гордо очень помогал мне в течение всего года. У меня не было никаких претензий к его работе и отношению к ней, и в то же время я не мог сказать, что он готов лететь вместо меня. Слейтону приходилось требовать от Гордо более интенсивной работы, а за несколько неледь до старта Дик сказал мне: «Черт побери, Том, только бы ты не заболел на мою голову». Ну да я в общем и не планировал.

Так как старт у нас был запланирован на обеденный час, нас разбудили в относительно нормальное время. Мы съели обычный обильный завтрак из бифштекса с яичницей – осознанная необходимость, ведь неизвестно, когда нам в следующий раз довелось бы поесть, – а затем отправились на одевание.

В сферических шлемах, с портативными кондиционерами в руках, мы спустились в коридор, ведущий к автобусу. В дверях ждала одна из наших секретарш, Джейми Флауэрз, держа в руках огромного плюшевого щенка Снупи. Я похлопал его по носу на счастье, Джон слегка шлепнул его, а Джин Сернан обнял Снупи вместе с Джейми и попытался утащить обоих вместе с нами.

«Сатурн V» номер 505 ожил на площадке 39B в 18 мая 1969 года в 12:49 местного времени. Он был очень непохож на «Титан II», который очень быстро ушел со старта. «Сатурн» продолжал сидеть, пока не набрал тягу пяти двигателей первой ступени, а затем начал медленный подъем. Через две секунды он буквально наклонился в сторону, чтобы не задеть конструкции стартового комплекса. И целых 11 секунд ушло на то, чтобы подняться выше башни.

Полет первой ступени S-IC прошел гладко, нас не беспокоило ничего, кроме утробного рева, который ощущался всем телом. Мы выполняли развороты по тангажу и крену, как планировалось, и более двух минут летели над Атлантикой. Затем пришло время разделения ступеней. Джим МакДивитт предупредил меня о вероятном сильном толчке в момент выключения первой ступени, и он был прав: за долю секунды мы перешли от почти пятикратной перегрузки к нулевой и буквально полетели в сторону приборной доски. Но в отличие от МакДивитта, который описал свои ощущения как сильный удар, мы чувствовали острую и противную пульсацию. Несомненно, ее усугубил тот факт, что мы больше не проводили наддув скафандров, находясь в командном модуле. (Экипаж МакДивитта летел в наддутых скафандрах, и их ремни держали не столь крепко.) Отсечка двигателей первой ступени напоминала по ощущениям крушение поезда.

Я старался удержаться, пока S-IC шатала нас взад и вперед. Этому, как оказалось, было две причины. Во-первых, инженеры Центра Маршалла «сточили» почти девять тонн металла с этой ступени, и в результате ее корпус оказался более гибким и склонным к колебаниям «пого». Кроме того, в кабине имелась стабилизирующая балка, соединяющая на Земле наши кресла. Ее забыли извлечь перед стартом, и она усилила эффект «пого».

Вторая ступень S-II запустила свои пять двигателей J-2, тяга которых вновь пришпилила нас к креслам. В назначенное время Джон активировал переключатели, и секундой позже башенка САС вместе с маленьким обтекателем ушла прочь, позволив нам в первый раз выглянуть в окна. Первое, что мы за ними увидели – факел ракеты, уводящей эту башенку.

И еще один бабах! Мы почувствовали другую, менее заметную вибрацию, при выключении двигателей второй ступени после пяти минут[88]. Вибрации были большей интенсивности, но их было меньше и они продолжались более короткое время, чем при первом отключении. Затем ступень S-IVB запустила свой единственный J-2.

Через 11 минут после старта мы были на орбите.