Есть только дорога…

Все голоса были радостные, рассказывали о своём житье. Леший поставил чайник на медленную электроплитку, на что Полина извлекла из-за двери ванной свой "джетбойл", со словами "у меня уже готово", разлила чай из своей термокружки. Всё это напоминало бы "чаепитие безумного шляпника" из Кэролловской "Алисы", если бы не реальность ощущений и интерьеров. Леший намеренно пытался исказить сон, осознаться. Но выглядело всё очень реалистично – Леший даже разбил руку об дверной косяк, проверяя пространство сна на прочность.

Все делились новостями и впечатлениями.

Света рассказывала про своего нового ухажёра, какого-то Ивана. Лосик – про почти досрочно закрытую сессию и встречу с компанией бывшего молодого человека. Полина и Манул – о верёвках и крышах. Ольга – про перепивших на праздники, которых доблестная миасская "скорая" катала до больниц и травмпунктов.

Леший рассказал о своём выигрыше. Под бодрое "О-о-о!", озвучил сумму, но оговорился, что из этой суммы он взял совсем немного.

Потом Полина достала гитару из-за той же дверки ванной – точь-в-точь лешевская, оставшаяся в Михайловске! – и начала тренькать и напевать какую-то импровизацию.

Лешему было приятно и весело, настолько, что он позабыл, что это сон…

Он проснулся от невыключенного будильника, который привычно запикал на полке над компом в семь утра.

Разлепил глаза и огляделся.

"Нет никого из Шаманов. И Волка нет. Неужели всё снилось? Тогда… Почему так рука болит и опухла? Чертовщина…"

На руке у Лешего действительно набухал синяк. И шторка на окне в комнате раздёрнута. Леший, как ошпаренный, подскочил, обходя всю квартиру и обшаривая каждый угол в поисках следов и намёков на присутствие "Шаманов".

"Бля. Алексей, вы едете кукухой, – сказал Леший сам себе, – вы встаёте в новогоднюю ночь, галлюцинируете себе друзей, бьёте кулаком стены, раздвигаете шторы. Как это называется, Алексей?"

Собравшись с мыслями, Леший поставил чайник и закурил сигарету… Поперхнулся сигаретой, будто дым не захотел идти в лёгкие, а кругами заворачивался в горле, обжигая его.

– Эй, ну нахуй мне такие чудеса! – во весь голос закричал Леший в пустой квартире.

А потом вспомнил сон, в котором Волк говорил ему о трубке, пошарил по карманам рюкзака в её поисках, нашёл трубку, забил в неё вишнёвый табачок, поджёг, попыхал, раскуривая, затянулся… "Вот теперь хорошо, – подумал Леший, улыбаясь, – хоть трубку разрешили, и то отрада. Надо заниматься"

Леший заставил себя собраться и отжаться от пола десять раз. После чего рухнул отдыхать прямо на ковёр, глядя в белый потолок пустой квартиры…

Глава 10. Ди.

Вечером второго января заявился Паша-эльф.

– С новым годом, уральский пельмень! – прокричал он с порога, протягивая Лешему бутылку пива.

– Воистину воскрес! – ответил засыпающий на ходу Леший.

Первое января Лешего прошло очень лениво. После фееричного пробуждения он отжался, подремал прямо на полу комнаты, а вечером собрался и дотопал до Малыша, предварительно созвонившись. Этому товарищу сегодня очень "повезло", как оказалось. Начальник его киоска не захотел закрываться на праздники, поэтому поставил Малышу смену первого и второго января. И Малыш, угрюмый и невыспавшийся, утром первого января отправился на "площадь Маркса". Ближе к окончанию работы Малыша навестил Леший. Оказывается, Юки на новый год утопала на сходко-вписку к новокузнецким анимешникам, а Малыша с собой не прихватила. Малыш провёл новогоднюю ночь столь же плодотворно, как и Леший – попросту проспал её. Правда, снилось ли Малышу что-то интересное, Лешему узнавать не хотелось.