Есть только дорога…

– Спасибо, что ты сделал это. Я бы не верила в коллективные сны, если б не Бога. Проникать в мои сны умел только Богдан. А ещё, оказывается, ты.

Она подползла к Лешему под одеялом, прижалась к нему, обняв и заплакав.

"А теперь, значит, я психоотстойник и плакательная подушка. Ну ладно, ты мне, я тебе. Пусть так и будет, – думал Леший, гладя Вику по голове, пока она вновь не уснула, – Не хочу никаких приключений амурных больше. По крайней мере, до Ёбурга".

А вскоре он сам вырубился без сновидений.

Утро для них началось с будильника, заведённого на телефоне Вики.

Она дотянуась, выключив его. Затем оглядела себя и просыпающегося Лешего, вновь внутренне собравшись и превратившись опять из зарёванной девочки в симпатичную и уверенную в себе Вику, с которой Леший и познакомился в Харькове.

– Лёша, пошли завтракать. Сейчас тебе ещё и в дорогу соберу.

Она закинула тарелку с макаронами и курицей в микроволновку, та звякнула.

А пока Леший уплетал за обе щеки завтрак, Вика нарезала ему бутербродов с сыром и колбасой.

– Для меня это норма, накормить стопщика перед трассой. Тем более, ты невольно сам оказал мне помощь, вторгнувшись в мой сон.

– Никогда не знаешь, где будешь полезен. Спасибо.

На прощание у порога квартиры Вика и Леший долго стояли, обнявшись.

– Я рад, что ночь прошла именно так. У меня вообще были всякие пошлые мысли и смущения, – честно сказал Леший, – но всё вышло как вышло.

– Твой моральный облик в моих глазах не пострадал, ответственно заявляю, – сказала, улыбаясь, Вика.

– Спасибо за всё.

– Доброй дороги, Леший! Пусть все сны заканчиваются хорошо и пробуждения будут только приятными! Тёплой трассы, – Вика легонько поцеловала Лешего в щёку.

Она закрыла за Лешим дверь, Леший спустился на лифте и закурил трубку, пока шагал до метро.

"Отсюда до "Комсомольской", по "Кольцевой" до "Курской", там собака до Петушков, – повторял Леший, как заклинание, – спасибо Вике за разъяснения. Да и вообще, если бы не все мои заскоки… Предложить ей встречаться? Нет уж. Вика – закрытая книга. Будь безупречен, шаман и просветлённый. Она – веха на твоём пути, как ты сам, для Ди. Как она? Да не пофиг ли уже?"

Утро понедельника сказалось на наполненности метро: в вагон и на станцию пришлось буквально втискиваться. Но Леший справился, и уже через полчаса протягивал сотенную бумажку в окошко пригородной кассы Курского вокзала.

– До Петушков.

Ему протянули сдачу и билет, он продемонстрировал билет хитрому турникету и вышел на платформу.

Тупик, где была объявлена посадка на петушкинскую электричку, был ещё пуст, и рядом с Лешим курили немногочисленные пассажиры.

Наконец, подъехала зелёного цвета электричка, и из её чрева начали извергаться огромные толпы людей, устремившихся мимо Лешего к выходу.

"Да, с утра в Москву народа явно едет меньше, чем из Москвы. Значит, займу любые места", – думал Леший, оглядывая деревянные сиденья электрички.

Он сел сразу же, заткнув уши плеером. А тот пел ему что-то из Iron Maiden.

"Да, уезжать из Москвы под старинный хэви-метал очень атмосферно", – думал Леший, когда в электричке затворились двери, и "улыбчивый" голос подмосковного автоинформатора сказал ему: "Следующая остановка – Серп и Молот. Осторожно, двери закрываются!"

Быстро неслась электричка, приятный голос, объявляющий остановки, выводил Лешего из полудрёмы и залипания за утренние пейзажи Подмосковья.

Потом Лешему приспичило поссать. Как назло, туалеты в электричках в голове и хвосте состава, а Леший сидел в середине. Он накинул рюкзак на плечи и пошагал. Через все вагоны, мимо курящих в тамбурах пролетариев, мимо свежего ветра из межвагонных "зефирок", мимо торговцев и распахнутых окон. Наконец, он дошел, прикрыл за собой дверку туалета, и, качаясь на поворотах, облегчился в местный "гравитационный" туалет.

На обратном пути его вернули к реальности какие-то алкаши из тамбура:

– Блядь, чё двери закрывать не учили?

Леший огрызнулся, обернувшись:

– Иди нахуй, пидор блядь, – сказал он прямо в глаза отпустившему комментарий мужичку в олимпийке и с бутылкой пива в руке.

Тот продолжал стоять, проглотив лешевское ругательство. Леший развернулся и пошагал дальше.

"Вот она, столица, – думал он, – можно послать нахуй в ответ на оскорбление, и человек, если его можно так назвать, утрётся, проглотив язык. А мне ведь в тот момент хотелось ему уебать"

Но всё было спокойно: Леший сел на своё место, углубился в плеер, и до самых Петушков его никто не побеспокоил.

На петушкинском вокзале Леший, повинуясь инструкции Вики, поднялся на мост и пошагал на север. Здесь он шагал через частный сектор, мимо какой-то церкви с зелёными куполами. Трассу было видно издали, по оживлённому движению. Он пошагал вдоль неё, пиная невесть откуда взявшуюся сосновую шишку и выключив внутренний диалог.

Напротив "Лукойловской" заправки Леший узрел знак окончания Петушков и встал стопить прямо рядом с ним.

Машины проносились мимо со свистом, пока, наконец, не остановилась "Мазда".

– До Лакинска, – сказал молодой водитель, – стопщик?

Леший кивнул и сел в машину, поставив рюкзак в ноги.