Читаем Есть у Революции начало полностью

Есть у Революции начало

Василий Семенович Белозеров , Елена В. Медведева

— Ну надо же какая самоуверенность у девчонки!? Точно уверена, что понравится полупьяной публике и продержится всю ночь. Тут не знаешь как полчаса отстоять, чтобы огрызками не закидали… Знала бы, какая здесь публика… Точно, надо поддержать, хотя бы часа на два. Заодно посмотрю, что она может.

Конферансье, как и ожидалось всё перепутал. Мои советы посчитал делитантскими и разбавил своим видением заданной темы.

— Перед вами выступает самородок из Сибири, человек, свободно общающийся с духами высших материй, — интригующе помолчал.

— Но это не Божий старец, а совсем наоборот, — дождался когда все отсмеялись. Народ моментально понял намёк на Руспутина.

— Это не старец, а напротив! — торжественно объявил, как будто всех облагодетельствовал, тем, что артист будет молод.

— Скажу больше, это не он… Это, … он дождался когда барабанщик оркестра выбьет тревожную дробь.

— Сирота их за Уральских гор, — Василиса!

На небольшой подиум, медленно, как больная, вышла, к настороженно молчащей публике. Занавес закрыл сцену, где готовили реквизиты для моего следующего выступления.

Как договаривались, осветитель выключил основной свет, оставив одинокий прожектор направленный на меня.

Глубоко поклонилась залу и, выждав, пока установится удивлённая тишина, затянул тонким детским голоском:

В горнице моей светлоЭто от ночной звездыМатушка возьмет ведроМолча принесет водыМатушка возьмет ведроМолча принесет водыКрасные цветы моиВ садике завяли всеЛодка на речной мелиСкоро догниёт совсемЛодка на речной мелиСкоро догниёт совсемДремлет на стене моейИвы кружевная теньЗавтра у меня под нейБудет хлопотливый деньЗавтра у меня под нейБудет хлопотливый деньБуду поливать цветыДумать о своей судьбеБуду до ночной звездыЛодку мастерить себеБуду до ночной звездыЛодку мастерить себе

Акапельное пение и ограниченный свет, заставили зрителей отдать всё своё внимание только мне одной. Когда вновь зажёгся общий свет, зрители неистово хлопали и даже кричали браво. Чуть покопавшись в разуме Маяковского, понял, что это старается он и его друзья. Определённо, я ему понравился в роли девушки!? Приглашённые «Фармацевты» — обыватели Петрограда, видя необычно тёплый приём известных артистов, ещё более рьяно аплодировали незнакомой дебютантке. Наверняка для того чтобы после хвастать, что присутствовали на первом выступлении чудо — девушки.

Когда кулисы вновь открылись, в центре сцены стоял стул с уложенной на нём концертной гитарой. Отойдя к нему, я начал извиваться под восточную музыку ресторанного оркестра. Сняв сиротский капор, отбросил его в сторону, эротично качнув копной белокурых волос выпавших на свободу. Подняв руки вверх, ритмично переплетал их под музыку, изображая движения змеи. Незаметно расстегнул платье сзади, и, когда оно свалилось к моим ногам, вышагнул из него.

Публика буквально ахнула от неожиданности, увидев мою голую спину. На мне были только грубо залатанные штаны на веревке. Даже туфли запнул за край сцены, бросив платье на спинку стула. Быстро накинув через голову босяцкую рубаху, спрятанную под гитарой, повернулся к залу. Снова глубоко поклонившись, буквально подмёл пол белокурыми кудрями. Потом, как бы спохватившись, сдёрнул парик и отряхнул его от несуществующей пыли.

Заметил, как молодая женщина испуганно застыла с вилкой у рта, наблюдая мои странные и неожиданные трансформации.

Вновь поклонился, предъявив всем короткую стрижку светлых волос. Ресницы и грим стёр ещё в момент восточного танца, потому в зале пронёсся дружный шёпот.

— Парень ведь, … ей богу парень!?

Даже музыканты, из своего угла, спрятанного от посетителей арт-кафе, вышли посмотреть на необычное зрелище.

Смело и громко произнёс.

— Предыдущая песня, написанная полностью мной, требовала именно того образа в котором вы меня видели, — вновь поклонился, на этот раз подчёркнуто сдержанно и кратко.

— Следующая, точно так же моя, собственного сочинения, требует этого характерного облика.

— Обвёл себя рукой, сверху до низу, обращая внимание зрителей на одежду.

Взяв гитару со стула, глянул в зал.

— Я вас достаточно заинтриговал? — склонил голову как умная собака, и вместо стула, шагнув несколько шагов вперёд, уселся на край рампы. Свет опять сосредоточился на мне, а сцена закрылась для подготовки следующего номера.

Мой голос, на этот раз, был по настоящему пацанским, с лёгкой хрипотцой, как будто слегка простуженный или прокуренный.

Перейти на страницу: