Эсташ Черный Монах

Что касается отношений Эсташа с придворными графа, то они были натянутыми. Дворяне считали его выскочкой и глядели на него свысока. Некоторые, особо дерзкие, иногда даже хамили ему, – правда, в завуалированной форме, предполагая, что новый сенешаль недостаточно умен, чтобы понять смысл их речей, – но Эсташ не поддавался на провокации.

По своему обычаю, он ходил в черной одежде, застегнутой на все пуговицы, и практически никогда не улыбался. Его строго очерченное лицо было суровым, взгляд жестким, речь плавная и спокойная. Он никогда не повышал голоса и всегда держал в руках резные четки из какого-то душистого и очень прочного дерева – подарок Абаль. Они помогали ему сдерживать ярость, которая готова была вырваться наружу, когда он в очередной раз встречался с хамством какого-нибудь придворного щеголя.

Каким-то образом во дворце узнали о его прошлом, а также о прозвище, которым наградили Эсташа слуги и вилланы из поместий Баскетов. И вскоре придворные стали называть сенешаля Монахом. Тем более, что он совершенно не интересовался женщинами, которые поглядывали на него с интересом.

Эсташ был высок, широкоплеч, строен и весьма симпатичен. Его несколько бледноватое лицо обрамляли вьющиеся черные волосы, в голубых глазах, казалось, светилось небо, походка была легкой и стремительной, а речь очень грамотной, что не могло не подкупать придворных дам, которые зачитывались рыцарскими романами.

Тем не менее все их женские уловки пропадали втуне – новый сенешаль был изысканно вежлив и не более того. Он не мог забыть свою возлюбленную Абаль. Другие женщины для него просто не существовали.

И все же, как ни старался Эсташ избежать конфликтов, случилось неизбежное. Ему все-таки пришлось скрестить оружие с одним из молодых рыцарей, гостем графини. Его звали Жак ле Февр. Он был влюблен в Аделайн, одну из фрейлин графини. К слову, прелестная хохотушка не раз строила глазки новому сенешалю, однако Эсташ лишь вежливо раскланивался с ней и торопился уйти подальше от соблазнительницы.

Видимо, Жак ле Февр каким-то образом узнал, что предмет его воздыханий неравнодушен к сенешалю, – скорее всего, ему подсказали «доброжелатели» из числа придворных – и он решил разобраться с Эсташем по законам рыцарской чести. А найти повод для поединка не составило труда.

Однажды ле Февр намеренно не уступил дорогу Эсташу, при этом врезался в него всем корпусом.

– Прошу извинить меня, шевалье, – вежливо сказал Эсташ, хотя его вины в столкновении не было.

– Ха! – воскликнул рыцарь. – И это все?

– Да. Если вы не услышали, повторюсь, – прошу меня простить. Столкновение было нечаянным и ни в коей мере не затрагивает вашу честь.

– Ну нет уж! Сеньоры! – обратился ле Февр к сопровождавшим его молодым дворянам. – Надеюсь, вы видели, что этот господин намеренно нанес мне оскорбление?

Ответом ему было молчание. И лишь спустя какое-то время один из дворян пробормотал, что согласен с Жаком ле Февром. Юноши сразу поняли, чего добивается их товарищ, но одно дело – скрестить оружие с ровней, а совсем другое – с самим сенешалем графа.

Однако Жак ле Февр не унимался:

– Впрочем, разве может ответить, как подобает дворянину, это черное пугало огородное? Да и умеет ли сей господин обращаться с оружием? Разве что с метлой, которой подметают двор. – И он раскатисто, с вызовом, расхохотался.

Это уже было прямое оскорбление. Эсташ не расставался с навахой – носил ее скрытно, под одеждой, – но никто не видел его с мечом у пояса. Он специально оставлял меч в своей комнате, чтобы не возникало соблазна пустить его в ход.

– Думаю, придется вас разочаровать, мессир, – сдержанно ответил Эсташ, хотя внутри у него все кипело. – А дабы вы убедились, что я могу держать меч в руках, пройдите на задний двор. Там есть удобная площадка для выяснения отношений. Я скоро вернусь…

С этими словами он круто развернулся и быстрым шагом направился в свои апартаменты. Эсташ был вне себя от бешенства. В нем словно прорвалась плотина. От его сдержанности не осталось и следа.

Эсташ появился на ристалище (а площадка на заднем дворе замка как раз и служила для этих целей) во всеоружии. На нем был шлем, короткая мавританская двухслойная кольчуга, у пояса – меч-баселард, а под плащом скрывалась наваха. Щит Эсташ для поединка взял свой любимый – баклер. Он был небольшим, легким, но очень прочным. Орудовать им было одно удовольствие.

Что касается Жака ле Февра, то он явился на ристалище в полном рыцарском облачении, которое со стороны выглядело устрашающе. Но Эсташ лишь скептически ухмыльнулся. В длинной кольчужной рубахе с приклепанными к ней металлическими пластинами, которую шевалье напялил на себя, с железными наколенниками и поножами, защищавшими ноги, хорошо сражаться с противником, сидя на коне. А драться пешим в таком защитном снаряжении еще то «удовольствие».

Эсташ не стал отягощать себя защитой ног. Молодой сенешаль даже не надел латные рукавицы, что было совсем уж необычно.