Эстель в поисках счастья. Часть вторая

– Я окончила художественную школу. Но я никогда не планировала делать живопись своей работой. Для меня это способ отвести душу. Но иногда я иллюстрирую свои очерки и рассказы. Я предпочитаю графические зарисовки. Они оставляют пространство для размышлений.

– Интересно. А о чем ты пишешь сейчас?

– О Лулу.

– Серьезно?

– Да. Она восхитительная.

Лулу опустила взгляд и немного покраснела. Она была смущена.

– Не волнуйся, я вовсе не собираюсь петь тебе дифирамбы, – успокоила ее Эстель. – Терпеть этого не могу.

– Вот как? – удивилась Лулу.

– Я считаю в мире нет занятия бессмысленнее, чем бездумно кем-то восхищаться. Но я признаю, что ты удивительная женщина. Общение с тобой придает мне смелости и вдохновляет на поиски счастья.

Лулу улыбнулась. Ей было приятно.

– Значит, твой новый рассказ посвящен Лулу?

– Да. Мы познакомились несколько недель назад, но у меня ощущение, что я знаю ее всю жизнь. С первых секунд нашего знакомства она стала мне настоящим другом. А я, как вы помните, величайший их экстравертов. Дружба дается мне крайне тяжело. Словом, я пришла в восторг от Лулу. Она ведь живет в своем маленьком мире, но ее руки способны объять Вселенную. Она ведет довольно скромный и размеренный образ жизни, но ее сердце способно на самую настоящую и безудержную любовь.

Лулу крайне внимательно слушала Эстель. Казалось, она вдумывается в каждое ее слово. Она выглядела расслаблено и сосредоточено (стоит отметить, довольно редкое сочетание).

Эдит наслаждалась рокфором. И хотя она пребывала в абсолютном гастрономическом экстазе, ее внимание было направлено на повествование Эстель. Да… Эдит была в двух местах одновременно: в раю и в Экуане (впрочем, этот город тоже вполне можно назвать раем).

– Знаете, приезжая во Францию, я невольно узнаю поразительные истории любви. И все они абсолютно разные. Возьмем, к примеру, Месье и Мадам Бокюз. Они познакомились, когда ей было тридцать, а ему около сорока. Она ждала большой любви, делала изумительные пирожные и неизменно верила в силу шоколада. Она была истинной парижанкой. Ей безумно повезло. Она мечтала родиться в Париже еще до того, как встретились ее родители. И ей это удалось. Бывает же такое.

Гюстав сделал удивленное лицо.

– Ты поддерживаешь идеи индийской философии? Веришь в Абсолют и все такое?

– Я верю в исключительность и универсальность наших душ. Мы приходим в этот мир с определенной миссией. Каждый из нас должен привнести во Вселенную некую эмоцию. Кто-то появляется на свет, чтобы восхищаться. Кто-то – чтобы грустить. Впрочем, полагаю, это тема для отдельного интервью.

– Ты права. Так что там насчет Мадам Бокюз и ее истории?

– Да… Будучи взрослой и состоятельной женщиной, занимающейся кондитерским творчеством, она познакомилась со своим будущим мужем. Как-то утром он совершенно случайно зашел в ее кондитерскую, хотя он всю свою сознательную жизнь ненавидел сладкое. Но в то прекрасное утро ему вдруг захотелось попробовать Мильфей с клубникой и взбитыми сливками и запить его чашечкой свежесваренного кофе. Он увидел Мадам Бокюз и понял, что грядут серьезные перемены и он не проживет ни дня без этой женщины. Словом, они были абсолютно разными людьми с абсолютно разными планами на жизнь. Он хотела жить в Париже, он – в маленькой деревушке под Туром. Она мечтала прославиться как кондитер, он – выращивать виноград. Она была неисправимым романтиком, он – закоренелым циником. Казалось бы, их отношения обречены. Но прошло уже тридцать пять лет. Они счастливы. У них трое детей. Они живут на два города. Она по-прежнему безгранично предана кондитерскому делу. Он производит неплохое красное вино и содержит небольшой ресторанчик. Будучи безумно влюбленной в своего мужа (представляете, вот уже тридцать лет), она помогает ему вести дела. Конечно, иногда им приходится расставаться, например, потому что ему нужно собирать урожай, а она по каким-то причинам не может уехать из Парижа. Но никакие препятствия не могут разрушить их любовь. Они всегда находили и до сих пор находят дорогу друг к другу.

Эстель было крайне трудно сдерживать слезы. Впервые в жизни она говорила на протяжении нескольких минут без перерыва и даже не думала замолкать. Она любила тишину. Она прислушивалась к ее тональности и вибрациям. Но в гостиной Амельриков тишины не было и в помине. Рассказ Эстель удивительным образом ложился на французский джаз, Генриетта неустанно издавала свои детские звуки и абсолютно все стонали от гастрономического удовольствия.

– Это очень красивая история, Эстель. А как ты познакомилась с Мадам Бокюз?

– Самым обычным способом. Я, как и Месье Бокюз, пришла в ее кондитерскую.

Может быть, тишина вовсе не является самым гармоничным состоянием пространства? Ведь бытовая какофония может стать прекрасным жизненным шумом? Не всегда ясные мысли приходят в тишине. Порой нужно погрузиться в беспорядочность звуков и, возможно, именно в этот момент случится прозрение.

– Я, пожалуй, принесу Тарт Татен. Десерт никогда не бывает лишним.