Естественные эксперименты в истории

При этом не было никаких гарантий, что однажды король не решит нарушить все свои обещания и не экспроприирует банк. Правительству было нужно, чтобы торговцы и плантаторы покупали акции, однако те вели себя настолько осторожно, что «Банку ду Бразил» удалось достичь первоначальной целевой капитализации лишь в 1817 году, спустя одиннадцать лет после основания. Осторожность потенциальных акционеров не была беспочвенной: по большей части деятельность банка заключалась в печати банкнот, которые затем использовались для покупки долговых обязательств, выпущенных королевским правительством. По мере того как бумажных денег становилось все больше, росла и инфляция. Фактически банк действовал как правительственный агент в установлении инфляционного налога, и этот налог больно ударил по всем, в том числе и по акционерам банка, которые, скорее всего, не получили норму прибыли, скорректированную с учетом инфляции, что могло бы компенсировать им упущенную выгоду от размещения капитала: номинальная годовая доходность акций «Банку ду Бразил» в 1810–1820 годах составляла в среднем 10 %, и эта цифра, вероятно, даже близко не подбиралась к показателям инфляции[163]. Что еще хуже, в 1820 году Жуан отказался от договоренности, по которой банк мог оставлять себе средства, поступившие от новых королевских налогов. Годом позже Жуан вернулся в Португалию и при этом забрал с собой запас драгоценных металлов, которые он и его придворные держали в банке, обменяв этот запас на все банкноты, которые только смог получить в свое распоряжение. Впрочем, «Банку ду Бразил» продолжал функционировать до конца 1820-х годов, и сын Жуана, император Педру I, по большей части использовал его в тех же целях, что и отец, — для исправления дефицита государственного бюджета путем эмиссии все новых банкнот[164].

Еще в 1822 году Педру, бывший тогда регентом колонии, по настоянию местной элиты и с согласия отца провозгласил независимость Бразилии. Однако независимость повлекла значительные изменения в политическом устройстве страны. Торговцы и землевладельцы, составлявшие Конституцию 1824 года, наделили парламент, а не императора, исключительными полномочиями в области налогообложения и операций с государственным бюджетом и долгом. Они также предусмотрели создание избираемой нижней палаты парламента и ввели имущественный ценз в избирательном праве, так что нижняя палата представляла их интересы. Как указывает Саммерхил, эти перемены имели два последствия: император не мог объявить дефолт по кредитам, которых набрал у помещиков и торговцев; а члены этих влиятельных групп могли использовать свою власть над парламентом для того, чтобы не позволить конкурирующим экономическим группам получить банковские лицензии. В сущности, со времени закрытия «Банку ду Бразил» парламентом в 1829 году до середины 1850-х годов парламент разрешил создание лишь семи новых банков — причем действие лицензий этих банков ограничивалось территорией провинций, вследствие чего в этих провинциях были установлены банковские монополии[165].

Такие нововведения были весьма выгодны владельцам уже существующих банков, однако эти выгоды были достигнуты за счет императора: после 1829 года у императорского правительства уже не было банка, который можно было бы использовать для покрытия дефицита бюджета. Найти решение оказалось нелегко: для создания национального банка, достаточно крупного, чтобы финансировать правительство, требовалось учесть интересы всех банкиров на рынке — при том что некоторые из них сами обладали достаточным влиянием в парламенте, чтобы расстроить любые планы императора. В результате парламент в 1853 году санкционировал создание второго «Банку ду Бразил», но затем, всего через четыре года, отозвал у него право эмитировать банкноты[166].

Компромисс был найден лишь в 1860-м, когда банкиры и императорское правительство сформировали альянс. В этом году был принят закон, в соответствии с которым для получения лицензии на коммерческую деятельность, в том числе и на банковскую, требовалось одобрение не только парламента и императорского кабинета, но также Государственного совета императора, члены которого назначались пожизненно. В 1863 году второй «Банку ду Бразил» объединился с двумя другими банками Рио-де-Жанейро — «Банку комерсиал э агрикола» и «Банку рурал э ипотекариу», — которые передали «Банку ду Бразил» свои права на выпуск банкнот, тем самым добившись того, к чему император стремился вот уже десять лет: был создан банк-эмитент, который мог выступать в качестве фискального агента правительства[167]. Правительство получило свой банк, а экономическая элита получила свои, но больше никому не удавалось добиться чартера — и никто, кроме небольшой группы «баронов», которые сидели в совете директоров того или иного банка, не имел возможности получить ссуду[168].