После этих слов я почувствовала резкую острую боль в виске. Старалась посмотреть вокруг, но земля поплыла и перевернулась перед моими глазами, вызывая новый приступ боли во всем теле. Последнее, что я увидела перед полной темнотой — это два кончика болтающихся перед носом ножен и черные тяжелые сапоги, упирающиеся в щеку.
====== Глава 3. Ящик ======
Темно. Слишком темно, я ничего не вижу. Перед глазами время от времени мелькают оранжевые пятна, но их света слишком мало, чтобы заполнить этот мрак. Мне и не надо. Свет раздражает.
…
Какие мерзкие звуки. Что-то шуршит и скребется всего в паре метров от меня. То отдаляется, то приближается. И все. Время. Шуршит. Не переставая. Что ему нужно?
…
Во рту сухо. Я еще помню, как ощущается вода на языке? Вряд ли. В горло будто затолкали ваты и забрали всю влагу до последней капли. Как же больно глотать.
…
Куда я плыву? Земля шатается подо мной, будто хочет скинуть с себя, хочет скорее от меня избавиться. Не дождешься.
…
Как же тошно. Хочу поскорее очистить желудок, только бы скорее прошли эти отвратные ощущения.
…
И все-таки что это за мерзкий звук?!
— Выглядишь просто отвратно, — резкий мужской голос будто пронзил мою голову длинной иглой от уха до уха.
Нет, пожалуйста…
— Эй! Смотри на меня, когда я с тобой говорю!
— Тише, прошу…
Это был шелест сухих листьев или мой голос? В любом случае звучит просто ужасно.
— Ха? Ты просишь тише?
Я почувствовала, как тело резко потеряло опору и повисло где-то далеко от земли. Или нет? В спину упирается что-то ледяное и влажное. Попить бы…
— Насколько тише я должен быть? — правое ухо обдало жаром, послышалось низкое утробное рычание. — Примерно… Настолько?!
Голова взорвалась на тысячи осколков от громкого крика. Я резко открыла глаза и инстинктивно потянулась к ушам обессиленными руками. Всего в паре сантиметров от меня лиловые глаза Заксена сверкали явным наслаждением, от чего меня пробрало холодным потом. Я посмотрела вниз и увидела, что он мощной хваткой пригвоздил меня к стене.
— Ты… Ты?!
— О, ты наконец-то начала соображать, — он оскалился и швырнул меня в боковую стену.
Боль с новой силой прокатилась по моему телу, выбивая воздух из легких и возвращая воспоминания минувшего дня. Я наконец поняла, где нахожусь и что происходит.
Пока я старалась восстановить сбившееся дыхание, Заксен подошел и поставил мне ногу между лопаток.
— Всегда такая чистая и благородная, сейчас ты похожа на свинью, идущую на убой, — он с силой нажал каблуком на позвоночник, выбивая из меня пару капель невольно хлынувших слез. Как же больно!
— Я смотрю, тебе очень нравится, да? — он надавил сильнее и, услышав наконец вырвавшийся из моих уст болезненный крик, поднял ногу и отступил на полшага.
Не знаю, чего он ждет, но встречать свою судьбу в таком жалком виде ему на потеху я не собираюсь. Стиснув зубы, стараясь игнорировать разливающуюся по телу боль, я кое-как смогла подняться, но, оказавшись на ногах, тут же потеряла равновесие. Я хотела схватиться за цепь и остановить падение, но вместо этого лишь неудачно развернулась и упала правым боком об угол кровати и с гулким грохотом повалилась на камень. В голове загудело, от ребер по нервам поползли острые длинные шипы, пронзающие грудную клетку насквозь. Зажмурившись, я всеми силами старалась сдержать голос, так отчаянно рвущийся на свободу. При падении точно был слышен тонкий хруст… Черт, только не это…
— Славно, — издевательски протянул Заксен, — мне даже не нужно стараться, чтобы убить тебя, ты прекрасно справляешься своими силами.
Когда я сумела разомкнуть веки, встретилась с ледяным взглядом командира, стоящего надо мной. Хотела бы я плюнуть ему в рожу или хотя бы ответить что-нибудь, но прямо сейчас моих сил хватает лишь на то, чтобы подняться на четвереньки на трясущихся руках и попытаться встать, облокачиваясь о деревяшку кровати.
— Ты все еще пытаешься бороться? Пха… Пха-ха-ха! — смех Заксена отскакивал от стен каменной клетки и гулким эхом множился в моей голове. — Мне это нравится! — он присел на корточки и схватил меня за волосы, заставляя смотреть на него. — Меньшего от тебя я и не ожидал.
— Как скучно ты живешь, если можешь искренне радоваться только чужим страданиям, — слова медленно текли из моего рта, я смотрела на командира не отводя взгляда, стараясь меньше кривиться от боли. — Я бы даже посочувствовала тебе… если бы не ненавидела так сильно. Но ты даже жалости не достоин. Ты не несешь в себе ничего, кроме бесконечной жестокости.
Глаза Заксена недобро блеснули в темноте. Он резким движением пригвоздил меня к стене, зафиксировав мои руки над головой и надавив коленом на горло. Недостаточно сильно, чтобы убить, но достаточно, чтобы причинить адскую боль.