Естественный ход событий (СИ)

Я разместила обе руки в одной ячейке, размещая их одну над другой, чтобы он мог связать мои запястья. Так приходилось делать всегда, если они куда-то вели меня. Обычно, я гуляла так только до камеры с бадьей в другом конце коридора, где раза два-три в неделю разрешалось умыться и поменять одежду на чистую. Когда я несколько месяцев назад впервые попала в темницу, меня удивило, что здесь можно было воспользоваться ванной и получить одежду, но я быстро поняла, что эти меры были предусмотрены, чтобы избежать развития болезней и… распространения омерзительного запаха.

Гончая открыл калитку и дал мне пространство для выхода.

Меня повел молодой парень с горящими жизнью серебряными глазами. Он проверил веревку на надежность и приказал идти перед собой. Краем глаза я видела, как он коротко замахнулся, чтобы подтолкнуть меня, но передумал в последний момент. Я мысленно поблагодарила его. При каждом моем неосторожном повороте внутри что-то мелко хрустело, я шла осторожно, боясь совершить лишнее движение.

Когда мы пришли, Гончая отрапортовал: «заключенная прибыла!» — и вышел.

— Хм-хм, какой шумный парень, новенький… — задумчиво протянул Глиссаде. — Если он продолжит в том же духе, то вскоре окажется у меня на столе.

— Почему? Он не похож на плохого парня.

— В этом и проблема. Видите ли, здесь таким не место. Выбивается из общего строя. Он пока не Гончая, в нем еще жив дух полицейского. Сразу видно, что Заксен не встречал его у лифта. Ну, мы отвлеклись, — Глиссаде усмехнулся и похлопал по столу, — прошу сюда.

Я с трудом взобралась на стол и позволила доктору осмотреть себя.

— Для таких ранений вы неплохо держитесь. Перелом, ушибы, кровоподтеки на шее. Раны свежие. Когда вы попали сюда?

— Вчера… Наверное. Или позавчера. Я не уверена, меня отключили перед заключением.

— Ясно… Выглядит скверно. Такими темпами вы недолго проживете, — у меня были подозрения, но услышать подтверждение своим догадкам со стороны было больно и страшно. — Ну-ну… Не отчаивайтесь. Старайтесь не провоцировать Заксена и, возможно, вам удастся избежать большей части заготовленных им мучений, — Глиссаде что-то намешал в стакане и сказал выпить зеленоватую жидкость.

Я недоверчиво покосилась на него.

— Ой-ой. Не смотрите меня как на врага, это всего лишь обезболивающее.

Я инстинктивно облизала пересохшие губы и приняла стакан.

— Спасибо, Глиссаде, вы очень добры, — я выпила лекарство в пару глотков и про себя порадовалась, что наконец смогла попить хоть что-то.

— Я всего лишь выполняю свою работу. А теперь давайте что-нибудь сделаем с вашим ребром. Снимите белье.

— Ч-что?

— Простите, но я не могу наложить повязку поверх одежды. Это не первая помощь, а лечение в долгосрочной перспективе. Я надеюсь. Не волнуйтесь, я знаю свое дело и закончу как можно быстрее.

— Я… понимаю. Простите мне мою недоверчивость.

Глиссаде помог мне снять рубашку и быстрыми отточенными движениями наложил плотную повязку.

— Вам повезло: сломано всего одно ребро, и оно не задело жизненно важных органов. С такой травмой можно жить, — он похлопал меня по голове. — Теперь займемся вашими ушибами и порезами.

Глиссаде своими тонкими пальцами аккуратно и методично обрабатывал мои раны, время от времени сетуя на слишком импульсивного командира Гончих.

— Вот и все. Теперь вы выглядите лучше, — обработав мои руки, он еще раз осмотрел меня и добавил: — но не идеально. Я не уверен насчет невидимого глазом состояния организма. Позвольте мне проверить и взять у вас кровь на анализ.

— Думаете, такое возможно, чтобы собственный организм убил меня раньше Заксена? — я недоверчиво усмехнулась.

— И все же я предпочту убедиться, что вашей жизни ничего не угрожает. Ну кроме… всего прочего, — он неловко рассмеялся и потянулся к моей руке. — Вы позволите?

— Конечно. Спасибо за вашу заботу, — я протянула руку и дождалась, когда он закончит. — Глиссаде, скажите…

— Мм?

— Зачем Заксену давать распоряжение лечить меня, если сам он пытается убить?

— Хм… Хотел бы я знать ответ на ваш вопрос, но, увы… Мне неизвестны его мотивы. Я выполняю приказ, ничего более. Но, как ни прискорбно такое говорить, возможно, он не хочет убить вас раньше времени.

— Ох… Да, он говорил что-то про потерю разума и отчаяние, — у меня мурашки пробежали по коже. Я нервно почесала руку и, задумавшись, уставилась на дверь.

Глиссаде печально посмотрел на меня и сказал:

— Не хочу вас обнадеживать, но есть надежда, что ему надоест играть с вами раньше, чем вы погибнете. Держитесь за эту мысль, когда в следующий раз покажется, что просвета нет.

— Не знаю, успокоили вы меня или, наоборот, заставили переживать еще больше.

— Ха-ха, простите, я не мастер в поддерживании других, — Глиссаде собрал инструменты и поправил халат. — На данный момент как доктор могу сказать: ваше состояние стабильно удовлетворительное, не перенапрягайтесь и не совершайте резких движений. По возможности.

— Сейчас вы сделали только хуже, — вымученно рассмеялась я, вспоминая, как меня швыряли в стену некоторое время назад. — Но спасибо вам за помощь.